Вопреки (СИ)

— Вместе, — равнодушно ответила она. — Но у меня к тебе вопрос. Почему ты… почему не предохраняешься?

— Зачем?

— И болезни никто не отменял, и я могу залететь.

— Ты здорова. Не спрашивай, откуда я это знаю.

— Догадываюсь. Служба безопасности. А ты?

— Тоже здоров.

— А как насчёт залёта?

— Буду рад этому событию. И никаких абортов. Вырастим синеглазика.

Настя фыркнула, но возразить ничего не успела. Раздался приказ:

— В душ!

Приём душа в этот вечер ничем не отличался от предыдущего раза. Но после него Стас повёл другую игру.

Уже лёжа в постели на животе, ожидая, когда он разденется, услышала насмешливое:

— Готова к жаркой ночи?

— Что значит к жаркой? — развернувшись и сев на кровати, тревожно спросила Настя.

Его взгляд был больше предвкушающим, чем насмешливым, но улыбка кривилась лёгкой презрительностью. Он одетым сел рядом с Настей и вновь провёл внешней стороной пальцев по её щеке. Она выдержала прикосновение, не отклонившись. Не хотела злить его перед ночью.

Стас приподнял её голову, нажав пальцем на подбородок, и невесомо задел своими губами её губы. Чуть ухмыльнулся, почувствовав мимолётную вибрацию на её губах.

— Детка, прошлой ночью я тебя берёг. Но изучал твои сильные и слабые стороны для секса. Сегодня тебе будет сложно остаться равнодушной, как это было вчера. Понадобится немало сил для сдерживания страсти. И я знаю, что ты сможешь сдержаться. Но подумай, надо ли это делать? Я всё равно получу удовольствие. Смысл твоей игры в чём?

— В том, что я не играю.

— Раздень меня! — раздался жёсткий приказ.

Настя не осмелилась перечить и, откинув одеяло, встала с кровати. В коротенькой шёлковой сорочке она подошла вплотную к Стасу и подняла слегка дрожавшие руки к верхним пуговицам рубашки. Лихорадочно пыталась понять, что он задумал на этот раз.

— Не торопись.

Нырнув руками под её сорочку, начиная с груди, он стал выводить невидимые рисунки на коже. При этом пристально смотрел ей в глаза. Она же, стараясь не обращать внимание на миллионы мурашек, разбежавшихся по коже от его прикосновений, сконцентрировалась на своих пальцах, медленно, как когда-то он сам, расстёгивая пуговицу за пуговицей, и, наконец, скинула рубашку с его плеч. Стас дал ей возможность снять рукава с рук и опять притронулся к её коже.

— Теперь джинсы. Медленно.

— Ты извращенец.

— Нет, это твоё обучение.

Стас чуть откинулся, и она медленно расстегнула молнию с резанувшем память звуком. Он поднялся. Она начала стягивать их вниз и покраснела, вспомнив, как Макс раздевал её перед парнями.

— Тебя смутили воспоминания?

Не ответив, Настя встала на колени, чтобы окончательно стащить с ног штаны. Стас сел на кровать. Когда Настя отложила в сторону джинсы, он чуть приподнялся, дав ей возможность продолжить. Но, метнув взгляд на боксёры, она отвернулась, так и оставшись сидеть на полу.

Стас опустился на кровать и, ухмыльнувшись, за затылок притянул её ближе и зажал между ног. Лицо Насти запылало пламенем. Крепко сжав губы, она старательно уводила взгляд от парня. Как ни сдерживалась, но её начинало потряхивать.

— Если по-настоящему отдашься сегодня, то не заставлю делать то, о чём подумала.

«Разбежался», — мысленно буркнула Настя, уверенная, что после первой же поездки в университет она сюда не вернётся.

— А ты не подумал о том, что это унизительно для женщины?

С лёгкой улыбкой Стас нагнулся над ней и, слегка сжав её голову ладонями, произнёс бархатным полушёпотом:

— Нисколько не унизительно. Я же не почувствую унижения, доставляя тебе такое удовольствие. Сегодня ты его испытаешь. Просто ты к этому не готова. А я терпелив. Подожду.

И невесомо поцеловал в лоб. Затем резко подхватил её, закинул на себя и, крутанувшись на постели, оказался над Настей.

И ударила буря.

Она не заметила, когда боксеры слетели с парня, а с неё сорочка, почти мгновенно утонув в страсти Стаса, его поцелуях и ласках.

Наверное, это и есть тот великолепный секс, о котором взахлёб рассказывают в книгах, когда организм полностью отключает рассудок. Тело Насти отзывалось, вспыхивало желанием, звало разум за собой в страстное путешествие. Но тот стойко игнорировал и полный страсти властный взгляд, и вспышки физического удовольствия.

Разум перемалывал мысли о предательстве отца, о беспомощности Светланы Игоревны и о невозможности сопротивляться мужчине, силой превосходящего её в несколько раз. Вспоминала о студентке, прошедшей через то, чего сумела избежать она. Вспоминала разговор с Максом о разовых и условно-постоянных любовницах Стаса.

И это помогало почти до нуля гасить порывы тела.

Настя заставила себя принять эту близость как временную необходимость. Данность, через которую ей необходимо пройти, чтобы завтра получить свободу. Но и честно признавалась, что удовольствие эта необходимость всё-таки приносила.