Вопреки (СИ)

— Заткнись, подонок. Она − моя дочь. А вот кто вообще не смел права дотрагиваться до неё − это ты, урод! Думаете, раз граф этих земель, так всё дозволено?! Все знают, какой выпадкийна женщин. Что? Мало проституток? Захотели овладеть телом чистой девушки? Да вы… всю жизнь ей испортили. Я уверен, — папа подошел ближе и злобно вгляделся в глаза анкора, — инициатором всего этого разврата являетесь вы, фон Норд! Уж никак не Розалия… Вот только, знаете, в чем горе? Вамэто с рук сойдёт… Аейнет.

— Я люблю вашу дочь!

— Любишь? — засмеялся истерично отец. — Любили бы… так не поступали. Вы ведь взрослый мужчина, — голос дрогнул, — неужто не знаете, как тяжело жить женщинам в нашем мире? Вы только себя любите, фон Норд.

— Вы против брака Розалии со мной! Она мне всё рассказала!

— Я её отец, — указал на себя. — Я решаю! И уж если так решил, то вы должны былинеразвращать, а принять мои слова! Мерзавец! — Папа обернулся ко мне, — одевайся, Розалия. Мы идём домой. — Отец сделал шаг к выходу, остановился и, не глядя на Рихарда, добавил: — вы — мой граф, Ваше Сиятельство. Я вас побил, но извиняться не буду, хоть казните, — затем он покинул комнату.

— Рихард… — со слезами я побежала к нему, но отец, увидев, приказал рыцарям схватить меня. — Рихард!

Хотела обнять его, поцеловать, потому что понимаю… это конец. Он тоже рвался ко мне, даже использовал магические силы, но рыцари легко управились даже с ней. Меня тащили к выходу, а Рихарда пытались обезвредить. Он боролся из-за всех сил, но тщетно: слишком много людей графа Ярла…

Любовь спорила с чувством позора: мне было стыдно перед родителями и невероятно больно прощаться с Рихардом. Виню во всём себя… Не сбежала бы тогда на восемнадцатилетние, ничего бы этого не было.

Страшно подумать, что ждёт меня теперь. Скорее всего, свадьбу отменят, но и брак с Рихардом запретят. Отцу граф и так не нравился, теперь он его вообще ненавидит.

К поместью подъехал кэб. Не спящие северяне, толпами стоящие в ожидании концерта у ворот, сразу меня узнали. Принялись шептаться и смеяться. Родители прятали глаза…

***

Это худшая ночь, разделившая мою жизнь на “до” и “после”. Жизнь “до” была прекрасной, яркой, беззаботной, полна эмоций, чувств, а вот какая она будет “после” — не знаю. Откажется ли отец от меня, или просто отошлёт подальше, чтобы никогда больше не видеть?

Я уже переоделась, умылась, сидела на лавочке в парке у поместья, укрывшись теплым пледом. Свежий воздух заставлял покрываться колкой дрожью, но так даже лучше, так я ощущала себя живой, хотя кажется, что умерла: внутри никаких эмоций, лишь ледяное отчаяние.

Последним, что добило окончательно, стали слезы отца, когда я пришла извиниться перед ним и сказать главное… между мной и Рихардомничего не было. Не успели… Папа и слушать не стал, приказал убираться прочь.

Видеть рыдающего отца… невыносимо тяжело. Только в ту секунду я почувствовала себя мерзкой, грязной, не достойной быть его дочерью. Поняла, как отвратительно поступала по отношению к ним всё это время. Даже не буду оправдываться любовью к Рихарду… Так подло поступать я не должна была ни в коем случае.

* * *

Как картина художника: первые лучи солнца пробивались сквозь иглы, растущих в парке хвойных деревьев, и ложились россыпью на фарфоровую кожу лица девушки. Она очень подавлена, в объятиях грусти даже не испытывала прохладу утреннего воздуха. Слезы, как маленькие жемчужинки, стекали по щекам одна за одной. Губы высохли, покрылись корочкой и дрожали, то ли от плача, то ли всё же от холода. Она утирала их уголком пледа, всхлипывая. Вздрогнула, когда недалеко от себя услышала чьи-то шаги.

Рагнар. Мужчина направлялся к ней, а та, заметив графа, поморщилась, даже хотела уйти, но всё же осталась сидеть на месте. Очередных нравоучений слышать не хотелось, Розалия сама осознаёт, что натворила.

Феодал остановился возле скамейки и сел на другой её стороне. Розалия на него не смотрела; опустив голову, молчала. Рагнар осторожно перевел взор на невесту, та всхлипнула и нервно потёрла ладошки друг об друга.

— Натяните плед повыше, по утрам холодно, — решил помочь, но Розалия, стоило графу только потянуть к ней руку, ударила его.

— Всё из-за вас, — тихо прошептала. — Откажись вы от свадьбы, проблем бы не было. Но не-е-ет, — протянула. — Вам же надо досадить брату, да? Я всё знаю! Мне Рихард рассказал.

Рагнар облизнулся, закусил губу с насмешкой в глазах и, вздыхая, ответил:

— Отвечу вам также, как дорогому братцу… Это совпадение! Думаете я был инициатором нашего с вами знакомства? — качнул отрицательно головой. — Мистер Ларс! И пока ваша с Рихардом любовь зарождалась, выужепринадлежали мне, мисс. Я по праву приехал, чтобы познакомиться с вами и… влюбился. С чего вдруг должен отказываться?

— И сейчас не откажетесь? — съязвила Розалия, намекая на сегодняшнее.

Граф промолчал. Улыбнулся. Перевёл взгляд в сторону и обратно, а затем, ехидно прищурившись, ответил:

— Вы должны простоумолятьменя сохранить брак, мисс.

Девушка напряглась.

— С чего вдруг?