Вопреки (СИ)

На пятый день слез не осталось. Проснувшись, я перевернулась на живот, спрятав раскалывающуюся голову под подушку. Воспоминания не отпускали меня, но и я больше не противилась им, пропуская через себя подобно току. Что толку в сопротивлении? Королева Зазеркалья все равно найдет способ напомнить, что было с нами в прошлой жизни. Мое второе я, почти не проявляющее активности, теперь отыгрывалось за годы диктатуры, танцуя победную джигу на остатках мира, служившего мне обителью последние десять лет.

– Давай, вперед, – привычно здороваюсь я с ним. – Какой эпизод обсудим сегодня?

Я закрываю глаза, пока девушка из Зазеркалья перелистывает страницы нашего прошлого, выбирая, на чем остановиться…

Десять лет назад

Как-то совершенно незаметно наши встречи с Максом переросли в разряд регулярных. Он часто забирал меня с работы или встречал в аэропорту после командировок, нагоняя своим собственническим взглядом ужас на моих коллег мужского пола. Ума не приложу, почему я позволяла ему так себя вести, но я бы соврала, если сказала, что мне не льстило такое отношение. И к моменту, когда нам предстояло появиться на свадьбе его друга, Давида, между мной и Крыловым сложилось что-то похожее на дружбу. Максим говорил, что я со своим угрюмым молчанием и едким сарказмом значу для него больше, чем могла бы любая другая девушка, понимающая с полуслова. Он говорил, что со мной ему не приходится что-то изображать, чтобы завоевать внимание. Я же в свою очередь не спрашивала о прошлом, не строила совместных планов на будущее, просто наслаждаясь той странной связью, протянувшейся между нами. К слову, нам было настолько комфортно друг с другом, что, будучи на свадьбе Давида, мы не стали отрицать, что являемся парой. В каком-то извращенном смысле, мы действительно были парой. Сидя рядом с ним за столиком в ресторане, который был арендован для празднества, я позволила своим мыслям течь в произвольном русле, неотвратимо возвращаясь к теме, зудевшей во мне последние дни. Похоже, я позволила себе всерьез поверить в то, что Макс заслужил право быть в моей жизни. Эта мысль была для меня в новинку. Ошеломляющей, совершенно нетипичной, сбивающей с толку. Вопреки всему этот мужчина дарил мне чувство защищенности, с ним я не задумывалась над тем, что сказать, не просчитывала каждый свой шаг. С ним было непозволительно легко. Он, подобно мне, не задавал вопросов о моем прошлом, наслаждаясь обществом меня настоящей, не требуя ничего взамен. Я видела в его глазах искренность. Именно это и пугало. Никто и никогда не относился ко мне так… Рядом с ним, я чувствовала нечто трудноопределимое. Во мне словно боролись две половины: одна страстно желала принадлежать Максиму Крылову без остатка, другая, трусливая, – чтобы он исчез из моей жизни. Мое сердце счастливо заходилось в бешеном танце, а ноги предательски подкашивались, стоило красивым пальцам едва заметно коснуться меня. И когда в конце вечера мы, пьяные выпитым и атмосферой веселья вокруг, танцевали, прижавшись друг другу, я вдруг почувствовала себя не частью разыгранного перед его другом и гостями спектакля, а девушкой Крылова. Что-то неуловимо изменилось между нами. Что-то, к чему я все еще не была готова. Делиться своим озарением с Максимом я не спешила, сделав вид, что не заметила его нового взгляда. И Макс уважал это решение, пока в ноябре не потащил меня на встречу выпускников…

Я вошла в клуб, где наш поток собрался отметить годовщину выпуска. Вздохнув, я оглядела зал, тут же увидев знакомые лица, примелькавшиеся на совместных лекциях, и против воли хмыкнула. Народ, как всегда, разбился на кружки по интересам. Мне не было места на этом празднике жизни. Единственный человек, с которым я имела некое подобие дружественных отношений, еще не пришел, поэтому протиснувшись сквозь праздную толпу, я подошла к стойке и подняла руку, привлекая внимание бармена. Молодой человек улыбнулся, заинтересованно скользя взглядом в вырез моего простенького платьица.

– Две водки, пожалуйста, – на стойку легла фиолетовая купюра с изображением Архангельска.

Парень ухмыльнулся.

– Неожиданный выбор.

– Почему же? – спросила я в ответ, залпом выпивая первую стопку.

Бармен, было, открыл рот, но я перебила его:

– Постой, – разглядывая содержимое второй стопки в свете стробоскопа, проговорила я, – мне кажется, я знаю ответ. Как можно забыть, что бармен – лучший знаток человеческих душ?

– Язва, – улыбнулся он в ответ, оставляя меня ради другого клиента.