Вопреки (СИ)

- Я верю тебе... Верю, – наконец, твердо сказал он, говоря это скорее самому себе, чем Дею. – Только доведи это до конца, хорошо?

- Да, Данна, – усмехнулся блондин. Акасуна усмехнулся в ответ.

Их прелюдия затянулась на бесконечно долгий промежуток времени. Дей знал, что нужно делать, а чего не знал, тому учился сходу. Выматывающе медленные поцелуи сводили с ума, волосы щекотали кожу. Когда он задел простату, Сасори с глухим стоном выгнулся в его руках, и блондин с легкой улыбкой подумал, а не мстит ли он на самом деле такой очень изощренной пыткой. Но он наслаждался каждой минутой. Ведь он прекрасно знал – это в первый и в последний раз. Перед тем как он вошел в него, Акасуна его ненадолго остановил. Они просто смотрели друг другу в глаза, говоря взглядом все то, чего не произнесли вслух. А потом кукольник кивнул. Блондин толкнулся в него, а Сасори вцепился в его плечи. Дей замер, давая ему время привыкнуть, снова перехватил его взгляд, и в этот момент время исчезло. Они смотрели друг в другу в глаза все это время, пока подрывник двигался, ускоряя темп, пока их руки гуляли по телам друг друга, лаская, гладя, царапая, пока дыхание не зашкалило вслед за пульсом, пока с губ обоих не сорвался единый стон, разнесшийся эхом по лесу. Все это время Дей наблюдал за лицом Акасуны, запоминая каждую мелочь, которая отпечатывалась в сознании словно раскаленным железом. Выдохнув, он устало лег на него, сразу же попав в объятия, и закрыл глаза. Они долго лежали молча. Блондин не знал, о чем думал его личный деспот эти долгие минуты. Он просто грелся в его руках, понимая только, что Акасуна своими же руками сейчас отдал ему то, чего никому даже не показывал. Свою душу, в обмен на его собственную.

- Дей… Ты дрожишь.

Прошло уже много времени. Жар и адреналин потихоньку стихли. Сасори понемногу вернул свое самообладание. Блондин спрятал лицо на его шее, но Акасуна знал, что он не спит.

- Дей.

- Все хорошо... Хорошо... Подожди еще немного... – шепнул подрывник, не открывая глаз.

Когда-то давно, когда они вернулись на базу после стычки с Казекаге, кто-то, кажется, это был Какузу, обронил фразу: “Если дернуть нити, то можно увидеть лицо кукловода, скрывающегося в тени”. Он тогда не придал значения этим словам, но сейчас они всплыли в памяти. Потому что сейчас произошло именно это. И ему нужно было время, чтобы дать этим нитям вновь незримо натянуться. Держать их было слишком сложно, и он не был уверен, что однажды у него вновь хватит сил перехватить их. Но он видел его оголенную душу, видел каждый страх, долгие годы надежно спрятанный в глубине карих глаз за тысячью масками. И отныне это была самая страшная тайна, доверенная ему кукольником. Дею просто нужно было немного времени, что бы все это уложить в голове.

- Совсем чуть-чуть...

- Хорошо, – улыбнулся Сасори, прижавшись губами ко лбу Дея. Он был вымотан. Даже не физически. Морально. Для него это тоже оказалось слишком тяжело.

Они лежали еще не меньше часа. Молча. Каждый приводя в порядок мысли, восстанавливая свои роли. В конце концов, с глухим стоном блондин скатился с кукольника, одним резким движением натягивая джинсы. Глаз он так и не открыл. Лень было. Он слышал, как поднялся Акасуна, как он одевался, как подошел к нему и сел рядом. Его подхватили сильные руки, усаживая на колени. Кукольник с усмешкой натянул ему на голову футболку, аккуратно засунул руки в рукава. Дей с улыбкой сидел, опустив голову. Когда легкая ткань расправилась на его спине, он поднял взгляд на Сасори. Тот усмехнулся, покачав головой. Блондин подался к нему, целуя, одновременно с этим ловко застегивая пуговицы на его рубашке. С последней пуговицей он отстранился, скользнув руками по плечам кукольника.

- Кажется, я не хочу вставать на ноги и вообще ходить.

- Это ты мне говоришь? – усмехнулся Акасуна, намекая на некоторый дискомфорт. – Значит, сегодня спим здесь. Я сейчас сам не встану, не то что тебя на руках таскать.

- Ночью будет прохладно, – напомнил блондин, обняв кукольника. – Но... Мы тоже можем полетать.

- Сейчас я согласен даже на твою птицу.

Подрывник прикрыл глаза. Минут через семь послышались отдаленные вопли, а на горизонте показалась птица с подпрыгивающим на ней демоном. Двумя демонами. Дей улыбнулся, глядя на них, и птица резко спикировала вниз. Гоби залился диким, горловым, утробным хохотом, его глаза лихорадочно блестели. Птица тормознула и демоны, кувыркнувшись, слетели с нее. Гоби все орал, как это здорово, только орал другими словами, видимо, нагло подслушанными им у Хидана. Дей с улыбкой поднялся на ноги, потянув Акасуну за руку, помогая встать, затащил его наверх. И, остановившись в центре широкой спины, развернулся к нему, без предупреждения снова целуя. Птица вертикально взмыла вверх, оставляя возбужденно скачущих демонов на поляне. За них они не волновались, эти не потеряются. Они летели медленно, но только ближе к середине деревни, мелькающей далеко внизу, отстранились друг от друга.