Вопреки судьбе, или В другои мир за счастьем

Я обескураженно заморгала. Не то чтобы я не видела в нем мужчину или считала слишком старым. Просто почему-то с самого начала причислила в разряд «не мой мужчина», скорее уж дядюшка. Почему и как это произошло, я и сама не могла себе точно ответить, но сейчас, глядя на него, отчетливо понимала, что не вижу себя рядом с ним ни по жизни, ни в одной постели. Однако проблема сейчас была даже не в моем нежелании выходить именно за него замуж. Даже захоти я это сделать, все равно ничего бы не вышло.

Отчего-то стало жутко стыдно, что я скрывала свою беременность и что живу в его доме, можно сказать, обманом. Как-то вдруг накатило ощущение неправильности происходящего, захотелось убежать отсюда: из этой комнаты и из этого дома. Но понимание того, что и это тоже будет неправильным, окончательно выбило из колеи. А еще очень не хотелось увидеть его отвращение и презрение, когда мужчина узнает правду. Мысли метались, гормоны бушевали, и я сама не заметила, как на глаза навернулись слезы, и я всхлипнула.

– Эй, ты чего? – тут же подскочил Леб и закружил надо мной, не зная, то ли обнять, то ли не обнять, то ли просто погладить руку, то ли и этого делать не стоит. – Что случилось-то, а?

А меня это его поведение совсем расстроило и растрогало, и я разрыдалась. Достала платочек и уткнулась в него лицом.

Леб, наконец, перестал надо мной кружить и, присев на стул, стал растерянно на меня таращиться, явно не зная, что сказать или сделать.

Когда мне удалось обуздать эмоции, я, поглядев мужчине в глаза, сказала:

– Я беременна, Леб. Скоро уже четыре месяца будет. Кто отец – не знаю, потому что не помню себя до того, как меня выбросило на берег в деревне. Так что… – я отвела взгляд, не желая видеть на лице мужчины презрение и разочарование. – Я пойду. Если… – но договорить я не успела.

– Я знаю.

Я так и плюхнулась обратно на стул, не успев подняться.

– То есть как? – уставилась на мужчину во все глаза.

Он сидел напротив и очень серьезно на меня смотрел.

– Фаинка просветила, когда я от вас ехал. Специально ведь от работы оторвалась, стервь, чтобы со мной за околицу проехаться. О муже вспоминала и мне глазки строила и намеки делала.

– И ты все равно остался нас ждать и не уехал… – и даже взглядом не выдал, что все знает. И тут же возник вопрос: – Почему?

– Потому что я солдат, Аника, и видел такое… Разное я видел… И как могут забеременеть такие светлые девушки, как ты, тоже видел.

Я сглотнула отчего-то появившийся ком в горле и тихо сказала:

– Я не помню, как все было…

– Может, это и к лучшему, – помолчали. – Так что, пойдешь за меня? Я ведь не старый совсем, чтобы ты там себе ни думала!

– Леб… – начала и осеклась.

Обижать такого хорошего человека отказом? Да и что меня ждет там, впереди? Удастся ли устроиться? Я ведь не одна еду. И кому нужна беременная с еще одним ребенком на руках. А так будем жить в тепле и достатке за спиной мужа. Как соблазнительно…

Вот только долго ли это продлится? Он ведь часто ездит торговать в то село, где мы познакомились, а там очень быстро станет известно о том, на ком он женился, если Тарак не найдет меня раньше. И тогда…

Что-то мне подсказывало – тогда получится, что отплачу я за доброту и заботу этому хорошему человеку черной неблагодарностью. Тараку убить – раз плюнуть, а в бешенство он впадает быстро. Да и здесь, в доме, мира ни мне, ни Лебу не будет, а уж моим детям и подавно. Его мать очень ясно демонстрирует, что такой невестки, как я, ей не нужно. Она даже в качестве гостьи терпит меня с трудом.

Только ведь не примет он этих аргументов! «Я же солдат королевской армии!» – передразнила я его мысленно. Так и сгинет ни за что ни про что…

– Леб, а почему ты до сих пор не женился, ведь давно уже с военной службы вернулся?

Он посмотрел на меня удивленно, а потом смешался.

– Я когда вернулся, хозяйство в запустении было, ты не смотри, как сейчас все выглядит, тогда ничего этого не было. Рука, вон, не двигалась, кому я такой был нужен? А потом… Потом некогда было, да и тошно глядеть на их ужимки. Я ведь помню, как бабы на меня смотрели, когда ничего этого не было.

– Но мать ведь нашла уже тебе невесту.

– И что? – враз набычился мужчина, подтверждая мои мысли. – Она мне каждую неделю новую предлагает.

– А то, что не примет она меня. Тебе в доме нужна война? – и, остановив его на полуслове, приложив ладошку к его губам, продолжила. – Хватит, Леб, ты уже навоевался, и в доме тебе нужны мир и покой.

Я убрала руку, но он перехватил мои пальцы.

– Я поговорю с матерью. Уверен, она примет мой выбор! Да и не мальчик я, чтобы от материнского слова зависеть!

Я смотрела ему в глаза и видела, что никакие мои аргументы не будут услышаны. Но уж лучше я стану гадиной, которая не согласилась выйти за него замуж, чем хорошей девушкой, из-за которой погибнет человек, а жизнь моих детей встанет под вопрос. И вообще, в душе внезапно поселилось стойкое ощущение, что я опаздываю, что должна была уже неделю быть в пути, а сама купилась на комфорт и покой и бездарно трачу предоставленную мне фору.