Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем

Теперь уже я сжала его руку, останавливая:

— У меня уже стоит защита.

Мужчина застыл, а я буквально почувствовала, как в его голове одна мысль с бешеной скоростью сменяет другую.

— Но как? Откуда ты вообще о ней знаешь, если говоришь, что ничего не помнишь? — он испытующе заглянул мне в глаза, и я поняла, что сейчас соврать означает раз и навсегда потерять его доверие.

Вот на таких вот вещах и палятся шпионы и лгуны.

— В конспектах вычитала, — пискнула я и даже непроизвольно вжала голову в плечи.

— Каких конспектах?

— Ну... понимаешь... я ведь знала, что моя сила гораздо больше, чем у других, но пользоваться ею боялась — Лианем в свое время напугала, что можно и умереть, если ее перерасходовать. К тому же я не понимала, как ею управлять, вот и воспользовалась случаем. — я виновато потупилась.

— Каким случаем? — продолжал выуживать из меня информацию Этьен.

А мне страшно не хотелось закладывать Марка. Но как иначе я могла заполучить знания, придумать не могла. Эх, язык мой — враг мой.

— Мне один студент магической академии дает свои конспекты почитать, а я ему за это букетики составляю бесплатно, — под конец голос почти выцвел, потому что в глазах мужчины крупными буквами читалось «Дура!», но вслух он сказал иное.

— Угу. Букетики, значит... А студент тебе конспекты таскает. — Этьен даже поднялся от таких новостей и начал снова мерить комнату шагами. — А ты в курсе, что если об этом узнают, студента твоего из академии выгонят, а тебя не просто в тюрьму посадят, но еще и в каменоломни сошлют?!

— Он не мой. — и тут до меня дошел весь ужас ситуации. — К-как в каменоломни?

Я знала, что наказание может быть суровым, но чтобы настолько.

— Аника! Это же верх безрассудства! — всплеснул он руками, не сдержавшись, и что-то прошипел себе под нос.

— Верх безрассудства даже не попытаться чуть больше узнать о своей магии, имея такой резерв, как у меня! — не желала я мириться с обвинениями. — Я ведь о магии совершенно ничего не знала! А если бы на мне не стояла защита, и тем вечером, когда на меня напали, выброс вычерпал бы меня до донышка? Что бы тогда было? А так я не боялась неосознанно обратиться к своей магии, хотя целенаправленно ничего в тот момент сделать не смогла! На меня ведь уже нападали, и тогда, даже не веря до конца в то, что магия у меня есть, я даже подсознательно боялась ее использовать! И никак, понимаешь, никак защититься не могла. — внезапно голос осип, а перед глазами начало все расплываться от навернувшихся слез, тяжелые воспоминания навалились разом совершенно внезапно.

— Ани, милая, — Этьен тут же оказался рядом и крепко обнял, пряча в своих объятиях от всего мира. — Что тогда произошло? Тебя обидели?

Я всхлипнула и закивала, а мужчина почти закаменел.

— Меня тогда Тарак спас. Вовремя успел и не допустил насилия, — поспешила я внести ясность, а то мужчина мог непонятно что надумать. — Так что он не такой плохой, мне есть за что быть ему благодарной.

Чуть расслабившийся Этьен, от последних слов явственно скривился, но воздержался от каких-либо комментариев:

— Ладно, ты и правда в чем-то права насчет магии, только способ выбрала неверный.

— Можно подумать, у меня были другие варианты, — шмыгнула я носом.

Мужчина теснее прижал меня к себе и протянул свой платок:

— В любом случае, продолжения этого безрассудства я допустить не могу. Больше никакого обмена на конспекты!

— Но как же... Я же все равно сейчас знаю до обидного мало! — попыталась возразить я.

— Я что-нибудь придумаю, не волнуйся. Обещаю, ты сможешь продолжить самообучение,

— заверил меня Этьен и задумался, поглаживая мое предплечье большим пальцем. — Ани, а откуда ты знаешь, что у тебя большой резерв? — внезапно спросил он.

Ну нет! Сейчас отвечать еще и на этот вопрос я не готова! И так рассказала ему больше, чем нужно.

— Этьен! Вот мы с тобой засиделись! Мне же на работу нужно! Господин Мовельдик и так делает мне поблажки, не хотелось бы пренебрегать его добротой.

— Действительно, — он посмотрел на свои часы. — Что ж, тогда собирайся. Экипаж все еще ждет нас.

Я подскочила, засуетилась, собирая посуду, снова разнервничалась, но Этьен встал, обнял меня со спины, успокаивая, а потом развернул к себе и поцеловал, тягуче, сладко, так что коленки подогнулись. Потом отстранился, восстанавливая сбившееся дыхание, и произнес:

— Не торопись, мы успеем, — и чмокнул меня в нос. — Я подожду тебя на улице.

Он вышел, а я выдохнула и присела на стул. Сколько же всего я ему сегодня рассказала! Мне стало гораздо легче, словно переложила часть давившей ответственности на чужие плечи. Хотя правильнее будет сказать — разделила с ним свои тревоги и ощутила, что на свете есть еще один человек, которому я небезразлична. Этьен готов помогать, готов заботиться. Да он уже заботится! И это лучше всяких слов говорило о самом мужчине и его отношении ко мне.