Марали вскочила с изумленным криком. Рука коснулась ее в темноте, и она задохнулась.
– Это я, – сказал Нэш сонно. – Что случилось?
Она знала, что это был только сон, но это не остановило ее от смятения. Она поцеловала его;
промахнувшись мимо рта, губы коснулись его подбородка. Она снова поцеловала его, на этот
раз выше, найдя губы в темноте. Ее поцелуй был долгим и глубоким, когда она прижалась к
нему своим телом и обняла его. Она обхватила руками его теплое тело, успокаивая себя, он был
жив. Она не убила его мечом. Он был здесь с ней сейчас. Он не умер. Нет.
Нэш прервал ее отчаянный поцелуй.
– Тебе лучше притормозить, – сказал он. – Я не думаю, что ты понимаешь, что делаешь.
– О, Нэш, – прошептала она, обнимая его сильнее. – Мне приснился ужасный сон.
Он понял, что ее нужно утешить. Он обнял ее и погладил ее волосы одной рукой.
– Ты хочешь рассказать мне о нем?
– Нет, он слишком страшный. Я не хочу думать об этом, – она зажмурилась и пожелала, чтобы
ужасающие видения оставили ее.
– Это был всего лишь сон, – пробормотал он сонно, запечатлев братский поцелуй на ее лбу. –
Засыпай, и теперь тебе приснятся приятные сны.
Ее сны никогда не были
будущее. Так было всегда, сколько она себя помнила. Нэш не был там, в ночь, когда ее семья
была убита, так может быть, только в этот раз, это был сон, не основанный на реальности. Она
не убила Нэша. Она не сделает это. Если он не был Волком, то у нее не было оснований убивать
его.
Марали никогда не могла снова уснуть после своих ритуальных кошмаров, но тепло тела Нэша
рядом с ней и уют его руки на волосах вскоре заставили ее глаза сонно замигать.
– Спасибо, – прошептала она, ускользая обратно в сон.
Глава 10
Рано следующим утром дрожь удовольствия вытащила Марали ото сна. Ей потребовалось
несколько мгновений, чтобы понять, что источник был теплый, влажный язык Нэша на ее
обнаженной груди.
– Нэш, – выдохнула она и подняла руки, чтобы коснуться его. Он попятился, прежде чем она
могла найти его в темноте. Разочаровавшись, она опустила руки, и он вновь появился,
облизывая сначала один затвердевший сосок, а затем другой. Ее спина изогнулась, и она