Вопреки судьбе (СИ)

- Да, перед смертью нужно каяться. Да, мне следовало бы просить вас отыскать мне исповедника. Но… Мне не в чем каяться, дорогой д’Артаньян. Я знаю, вам наверняка рассказали обо мне много ужасного. Мой деверь обвинил меня в убийстве своего брата, которого сам же отравил. Кто-то нашептал о клейме, не рассказав вам, как несправедливо я пострадала, получив его…

Миледи спохватилась, всплеснула руками:

- Ах, нет! Я не буду уподобляться им! Я не буду оправдываться, обвиняя других – Господь им судия! Я же уповаю на Его милость. Я даже счастлива, что уйду, видеть вас и не быть с вами – самая ужасная для меня кара!

Она поднялась, неуверенно шагнула ближе… и упала на колени перед молодым человеком.

- Простите меня, д’Артаньян! Простите! Я так люблю вас! – по щекам ее побежали слезы, вызванные жалостью к себе. – Простите мне мою слабость! Мои силы уходят на то, чтобы не умолять вас спасти меня. Нет, не бойтесь! Я не попрошу вас об этом – спасти меня значило бы пренебречь долгом дружбы, а он, я знаю, для вас превыше всего.

Миледи судорожно схватила руки молодого человека, прижалась к ним поцелуем, преодолевая его слабое сопротивление – уж слишком ошеломлен он был, чтобы противиться.

- Я прошу вас лишь об одном – помните обо мне, д’Артаньян! Хоть иногда вспоминайте…

Она торопливо оглядела себя, стянула с пальца перстень. Кольцо, подаренное ей графом де Ла Фер – как забавно, что именно им она хочет расплатиться за свою свободу. Вот и пришел его черед.

- Вот то немногое, что у меня осталось. Возьмите его, любовь моя! Молю, не отказывайте мне! Возьмите! Даже ваша любимая не будет против того, чтобы вы хранили подарок от той, которой уже не будет в живых. Прошу, берите! И помните обо мне!

Д’Артаньян, не в силах больше видеть ее слезы, слышать ее мольбы, схватил кольцо и, едва передвигаясь, выскочил за дверь.

Что правда из того, что он услышал?

Гасконец в задумчивости надел подаренный перстень.

А какая разница, что правда? Разве сможет он спокойно спать теперь? Разве не будет к нему являться напоминание об этой женщине, которая рыдала, признаваясь ему в любви?

***

Атос перенес девушку на кровать. Ее сильно лихорадило – Лиза провалилась в сон почти немедленно после выпитого противоядия, но поднявшийся жар говорил о том, что она по-прежнему находится между жизнью и смертью.

Прибывший наконец лекарь после осмотра растерянно предложил сделать клизму. Граф отрицательно покачал головой – это было бы, пожалуй, вовремя, если бы врач пришел раньше. Сейчас Атосу казалось, что следует подождать действия противоядия.

- Ну, тогда я не могу задерживаться, - поджал губы лекарь, всем видом демонстрируя недовольством тем, что он тратит время на больную, которую лечить его методами отказываются.

- Вот вам за труды, - граф равнодушно бросил небольшой кошель.

Выражение лица лекаря немедленно изменилось на самое учтивое.

- Если ваша милость все же пожелает, вам следует только позвать, - низко кланяясь, он пятился, пока не вышел за дверь.

Так прошел весь день, вся ночь и следующий день тоже начинал клониться к закату. Атос не покидал комнату девушки, впервые за все время забыв о вине, забыв обо всем, что происходило до того. Его даже не интересовало, поймали ли уже Миледи или нет. Сейчас он знал, что если ее еще и не нашли, то очень скоро он найдет эту тварь сам – и лично сделает все, чтобы на этот раз окончательно избавить от нее мир.

Единственная мысль, занимавшая графа, была о том, что она заставила его принять противоядие – а потому не может, не вправе уйти. Это она выбрала жизнь только с ним. Разве же будет справедливо, если ему придется жить без нее?

Мишель принесла обед, к которому граф едва притронулся. Она же попыталась намекнуть, что не пристало взрослому мужчине находиться в комнате незамужней девушки, пусть и больной, но на это Атос вовсе не обратил внимания.

Пожалуй, надо все же вызвать лекаря, думал он. Ждать больше глупо, можно вовсе погубить Луизу.

Граф встряхнулся, поднялся с кресла, придвинутого к кровати девушки… и услышал шаги на лестнице – кто-то направлялся к комнате Луизы.

========== Глава 22, о ценности жизни ==========

Д’Артаньян, сам не свой, посчитав за лучшее оставить Миледи на вернувшегося лорда Винтера, поспешил в гостиницу.

Здесь он немедленно направился к Констанции, но очень скоро понял, что зря сделал это. Молодая женщина была рада его появлению, но ее горячая любовь была слишком внимательным зрителем - это чувство будило в ней ревность, поэтому уже после нескольких фраз мадам Бонасье задала неприятный для него вопрос:

- Д’Артаньян, что с вами? Вы не рады мне?

- Нет! Что вы! Как вы могли такое подумать, Констанция! – горячо возразил молодой человек, сам понимая, что лжет.

Но объяснить свои чувства он сейчас не смог бы. Как выразить, что его гнетет? Он может стать помощником палача для той, что его любит.

- Я просто волнуюсь за Атоса, - слукавил гасконец. – Вы видели его? Что с ним? Что с мадемуазель Луизой?