Вопреки всем запретам (СИ)

— А я не к вам, Герман Анатольевич, я к нему, — опустив глаза на его заметно выпирающий бугор, улыбаюсь я и хитрым победоносным взглядом возвращаюсь к его глазам. В ответ на что, Ромка прыскает от смеха.

— Ты сумасшедшая …

— Вы там что застряли? — раздается голос из экрана.

— Нет-нет, все в порядке, извините за заминку, — отвечает он, выпрямившись и одновременно пытаясь отпихнуть меня от себя. Я же не сдаю позиций, и принимаюсь совращать его дальше. Но надолго Ромку не хватает.

— Я прошу меня извинить, — подрагивающим голосом, заикаясь на каждом слове обращается он к собеседникам,

— Но я вынужден прервать с вами разговор-говорит он и тут же обрывает связь. А потом резко оттолкнувшись от стола, рывком поднимает меня наверх и усаживает перед собой на стол.

— Ты очень коварная женщина, чертенок, — произносит он медленно, с расстановкой, таким тихим и спокойным голосом, что от страха и возбуждения меня пробирает истома.

— Ты знаешь, что теперь тебя ждет, глупая, — нависая надо мной, смотрит он потемневшим взглядом, медленно оттягивая вниз чашечку кружевного бюстгалтера, лаская вырвавшуюся из его плена грудь.

— Эм… это была просто неудачная шутка, — визжу я и срываюсь с места. Но мой мужчина-настоящий хищник. Он одним прыжком достигает меня и прижав к холодной поверхности стены лишает возможности сопротивления. Он распален и горит от желания. Его тяжелое дыхание и потемневший взгляд обещают мне массу невероятный ощущений. И когда в один мах он срывает с меня белье, раздвинув коленями мои ноги, входит в меня резким, сильным толчком, я уже не понимаю, кто тут кого наказывает и кому мстит. Его ненасытные, обжигающие поцелуи будят во мне настоящий ураган. А дразнящие движения его горячего языка разжигают во мне жаркий огонь. Под тяжестью его гибкого сильного тела, в стальной хватке его рук и цепких пальцев, одурманенная его запахом я плавлюсь, я сгораю. До тла, в пепел. А после, дрожащими, ослабевшими руками притягиваю за шею его к себе. Рома, довольно усмехнувшись, утыкается мне в шею. Несколько минут мы лежим тесно прижавшись друг к дружке, выравнивая дыхание, приходя в себя. А когда в голове чуть-чуть проясняется, он приподымается на локтях, нависая надо мной.

— Ты понимаешь, — говорит он с серьезным выражением лица,

— Что только что лишила нашу фирму нескольких миллионов, и крупного инвестора, — хмурится Рома, а я даже успеваю почувствовать укол вины, но через секунду готова треснуть его, видя как растягиваются в улыбке его губы и начинают дрожать плечи от вырывающегося смеха.

— Обалденный сюрприз, чертенок, — во всю хохочет он, довольно глядя на меня.

— Так кому ты там мстить собиралась? — издевательски изгибает бровь, а после снова заливается смехом, но уже от моей щекотки.

Несколько следующих минут мы молча смотрим друг другу в глаза. Я говорю ему, что он негодяй, а он хитро улыбаясь рассказывает, что собирается делать со мной предстоящей ночью… Потом, наклоняется и ласково поведя пальцами по очертанию моих скул, целует волосы. Посмотрев на часы, он хмурится.

— Сейчас мне нужно слезно просить прощения у сраных французов, — поднимается он, в поисках одежды. Вслед за ним встаю я, и подойдя к шкафу, стоящему в углу кабинета, вытягиваю оттуда одну из запасных Роминых рубашек. Накинув ее на себя, пытаюсь привезти в порядок волосы и макияж.

— Я домой, только не забудь, что в семь прилетают Андрюха с Сашкой, нам нужно их встретить, — убирая в сумочку зеркальце и помаду, поворачиваюсь в сторону Ромы.

— Может давай я водителя за ними пошлю? — состроив кислую гримасу, присаживается он на край стола, застегивая пуговицы рубашки.

— Никаких водителей! Ко мне подруга летит с которой я не виделась почти три года! — хмурюсь я.

— Понял, тогда в пять будь готова. Я заеду за тобой, — улыбается он, слегка наклонив голову.

А я смотрю на него и завидую самой себе. Чертовски красивый, с обалденной фигурой, с взлохмаченными волосами, весь пропахший сексом, дерзкий, горячий. И весь мой. Подхожу к нему и обхватив шею, притягиваю к себе, впиваясь в его губы поцелуем. После, довольно ухмыльнувшись какой-то своей мысли, он, шлепает меня по попе и подталкивает к выходу.

— Выпроваживаешь меня? — делаю обиженный вид, надувая губы.

— Несколько миллиардов, — нараспев произнес он, уже отвернувшись от меня, на пути к столу. На что я показываю ему язык.

— Я все вижу, — рычит он, а я довольная, что последнее слово все таки осталось за мной, с гордым видом направляюсь на выход.

Как и обещал, Рома приехал за мной в пять вечера и вместе мы отправились в аэропорт встречать друзей. Всю дорогу он рассказывал мне, смеясь, о том, как пришлось оправдываться перед разобиженными инвесторами. А я поведала ему о своем утреннем фиаско с запиской в цветах. На что, Рома, притянув меня к себе, крепко поцеловал и пообещал больше не вгонять при посторонних в краску. Вообще, Ромка терпеть не может мою работу. И всячески старается уговорить меня, чтобы я бросила ее.