Вопреки всему

Она вихрем пронеслась через кухню, задержавшись только для того, чтобы обследовать холодильник и жадным взглядом окинуть содержимое. Это еще одна вещь, которую следует изменить. Отныне она будет битком набивать холодильник полезными для организма продуктами. Сегодня пройдется по магазинам по пути домой. Прорысив далее в спальню, Луиза порылась в груде нестираной одежды со скоростью молотилки и натянула на себя толстый зеленый джемпер и красные джинсы на пуговицах.

Одежда пока не сделалась тесной, все было как положено, но ей пришлось поморщиться от боли, когда она заталкивала груди в бюстгальтер, причем у нее даже зубы заныли. Это было нечто новое. Болезненные титьки. Но и это уже не имело значения, мало того, Луизу больше не волновало, какие они.

— Я женщина, жен-щи-на, — пропела она, вытирая переносицу, и поднесла к глазам щеточку с тушью. — И я это повторю. Я женщина… Ой!

Луиза схватила жакет, сложила свои бумаги и сунула их в пакет Кооперативного общества (в надежде, что секретарша с короткой стрижкой отнесется к ней более сочувственно, если она явится с этим дешевым пакетом, а не с сумочкой от Хатчарда), застегнула «молнию» на сапогах до колен и пулей вылетела из подъезда.

Погода была ясная, солнечная, но декабрь есть декабрь. Луиза накинула шарф на плечи и зашагала по Южной Илингской дороге, любуясь белизной зданий при ярком свете солнца. Луиза натянула перчатки и пошевелила пальцами. Скоро Рождество.

Рождество. Уже второй раз его встречают дома без отца. Остались только фотографии на каминной полке и на туалетном столике матери. Отец молодой, на широких плечах у него нагруженный лоток для подноса кирпичей. Отец постарше, с лицом, иссеченным морщинами и покрасневшим от работы в непогоду. Отец, сжимающий ее в медвежьих объятиях так крепко, что дышать невозможно. Что он подумал бы о ней сейчас?

— Дедушка, — пробормотала она в пространство.

Она справилась с собой, спасибо доктору Баласингаму. Он приготовил для нее эту злосчастную чашку паршивого кофе, но оказался фантастическим слушателем. С этих пор она уверена, что встретилась с ним ради того, что не имело отношения к анализам и болезненности сосков. Он позволил ей говорить, говорить и говорить до тех пор, пока она не пришла к собственному умозаключению. Он задавал ей вопросы, которые никому другому не приходили в голову. Луиза была рада, что у него репутация чокнутого. Зато им никто не помешал.

Она добралась до центра по трудоустройству и танцующей походкой прошла через входную дверь, которая оказалась не столь уж устрашающей. Все, что надо, это уверенно изложить свою историю, и она поднимется на следующую ступеньку. А там уже можно строить другие планы.

— Простенькая задачка, — напевала она себе под нос, завидев секретаршу с короткой стрижкой. — Шаг за шагом. Верь в себя. Все будет отлично.

Она изобразила сияющую улыбку, едва женщина подняла голову и поглядела на Луизу с подозрением, но тут же вроде бы узнала или почти узнала ее.

— Луиза Твигг. Я пришла на собеседование для того, чтобы меня внесли в списки нуждающихся в работе. Мне назначено.

— Подождите минутку, пожалуйста. — Секретарша поискала в рукописной книге записи на прием. — Да, вы можете подождать в зале. Ваше имя назовут. Если вы передадите мне ваши документы, я вручу их соответствующему должностному лицу.

Луиза достала бумаги из пакета, повернув его таким образом, чтобы секретарша увидела логотип Кооперативного общества, и отдала их женщине. Подошла к ряду стульев и присела, стараясь выглядеть бедной и подавленной и в то же время смышленой. Она вдруг ощутила прилив сочувствия к актерам, являющимся на просмотр. «Я могу сыграть счастливого, я могу сыграть удрученного, могу сыграть активного искателя работы!» Ей подумалось, что хорошим началом было бы походить по залу и просмотреть карточки. Встала, убедилась, что твердо держится на ногах (еще один обморок возле щита с надписью «Общественное питание» выглядел бы, пожалуй, искусственно). Подошла к щиту «Офисы и секретари», всем своим видом изображая глубокую заинтересованность.

Она просмотрела карточки и недоверчиво заморгала, прочитав на одной из них, что за час работы предлагается 455 фунтов, и не сразу сообразила, что знак десятичной дроби попал не на место. Позорище! А хорошо бы поработать за такие денежки хоть денек.

Кто-то легонько хлопнул ее по плечу.

Луиза подобралась, вспомнив, что следует надеть на себя личину активного искателя работы, прежде чем повернуться, как она полагала, лицом к чиновнику. Пара больших зеленых глаз смотрела на нее. Все тело словно окатило горячей волной. Первой мыслью при взгляде на Юэна Макгрегора, как Луиза про себя продолжала называть незнакомца, было, что у нее под мышками волосы. Она прижала руки к бокам, словно он мог это обнаружить проницательным взором.

— Привет! — произнесла она, пожалуй, чересчур радостно. — Что ты здесь делаешь?

Он ухмыльнулся. Луиза вспомнила, что он не полагался на социальную благотворительность.

— Осматриваю достопримечательности. Обычно беру с собой бутерброды и термос. Как ты?