Вопрос цены (СИ)

— Олив? — удивился он, но тут же криво усмехнулся, окинув меня беглым взглядом. — Ты прям такая вся домашняя, — видимо джинсы и простой вязаный свитер его впечатлили.

— У меня выходной, — парировала я, — к тебе можно или позже заглянуть?

— Заходи, Олив, — Володя махнул рукой, приглашая меня пройти внутрь. Его взгляд всё ещё сохранял лёгкую усмешку, но в глазах я уловила интерес. — С выходными, похоже, не сложилось?

Я чуть кивнула, чувствуя, как атмосфера кабинета резко меняется с моей появлением. Мужчина, сидевший рядом с Володей, бросил на меня взгляд, но ничего не сказал, просто слегка кивнул в знак приветствия.

— Можем поговорить наедине? — спросила, тоже кивнув на приветствие.

— Конечно, — Володя быстро оценил ситуацию и посмотрел на мужчину рядом с ним. — Андрей, дай нам минуту, пожалуйста.

Андрей молча поднялся, бросив на меня короткий взгляд, и вышел, прикрыв за собой дверь. Как только он ушёл, Володя повернулся ко мне, серьёзно посмотрев мне в глаза.

— О чём хотела поговорить, Олив? Что-то срочное?

— Да, — я села напротив него. — Поговорим откровенно?

Володя откинулся на спинку кресла, его выражение стало ещё серьёзнее.

— Конечно, Олив. Ты же знаешь, я всегда готов к откровенному разговору. Я как кабинет психиатра в этом дурдоме, то есть в нашей компании. — Он внимательно смотрел на меня, как будто пытаясь угадать, о чём пойдёт речь.

— Хорошо, психиатр, тогда скажи мне, что ты знаешь обо мне и об Олеге?

Володя слегка приподнял брови, его губы тронула едва заметная усмешка, но глаза остались серьёзными.

— Ты зашла сразу с козырей, Олив, — сказал он, задумчиво потирая подбородок. — О тебе и Олеге? Ну вчера вы разнесли к херам два кабинета, что обошлось компании в круглую сумму, а мне — в ночь без дома и жены.

Я усмехнулась, но Володя продолжил без паузы, всё ещё серьёзно глядя на меня:

— А если без шуток, Олив, Олег все держит в себе, особенно когда дело касается личных отношений. Ты же знаешь, он всегда контролирует всё, что его окружает. Но с тобой… что-то другое. Как будто ты пробиваешься сквозь его броню. Он может не показывать, но то, что происходит между вами, затронуло его глубже, чем он готов признать. Олег обычно не допускает, чтобы что-то настолько личное становилось заметным для окружающих. А ты — исключение из правил.

— Он играет на публику, так? — мое сердце сжалось от боли. Я не собиралась обсуждать с Володей природу наших отношений с Олегом, так уж получилось, но он задел меня своими словами, что Олег, обычно не демонстрирует своих чувств. В этот раз он их не особо скрывал.

— Нет. Не в этот раз. Олег не был бы Олегом, если бы не контролировал всё вокруг, — продолжил Володя, — но с тобой он теряет этот контроль. И это делает его уязвимым. Ты думаешь, что он играет, а на самом деле он впервые испытывает что-то, что не может полностью контролировать. Олив, впервые в жизни, сегодня, у него глаза счастливого человека.

— Ладно. Достаточно психоанализа. — я мысленно перевела дыхание. — Давай теперь по делу: ты знаешь, что именно случилось на вечере и после него?

— Ты про то, что он дал Перумову по сопатке? — ухмыльнулся Володя. — Конечно знаю, мы уже говорили с тобой об этом. И Олег усилил охрану.

— Володя, похоже проблема серьезнее, чем мы думали. Эта статья….Перумов слишком быстро и эмоционально выпустил её. Он теряет контроль и допускает ошибки.

Володя перестал ухмыляться, его лицо стало серьёзным.

— Ты думаешь, это начало чего-то большего? — спросил он, его голос был напряжённым.

— Да, — кивнула я. — Он действует слишком агрессивно. Что-то его выбило из равновесия, возможно, у него проблемы в «Австроме». Статья — это только начало.

— Ты права, — Володя задумался. — Он сейчас не в состоянии думать трезво, но это делает его более опасным. При здравом размышлении он должен был понимать, что Олег и «Агора» ему не по зубам. Но если он в бешенстве….

— Володя, — я посмотрела ему прямо в глаза. — А теперь скажи, кто у нас самый уязвимый человек? — и добавила в вопросительной тишине, — Олег. Не тот Олег, которого все знают — сильный, успешный, железный. — Я подходила к самой опасной части моего разговора, к той части, которую старательно избегали мы все. — Мы оба с тобой, Володя знаем, что в прошлом Олега есть…… — я облизала враз пересохшие губы.

Володя встал, занервничав, возможно ожидая от меня неудобных вопросов.

— Я ничего не стану у тебя спрашивать, Володя, — успокоила я его. — Это не мое дело. Но если в прошлом Олега есть то, что может ударить по нему сейчас — уничтожь это. Уничтожь так, чтоб не было никаких улик, никаких следов. Нигде. Никогда. Слышишь, Володя, разотри в пыль, сожги, утопи. Все что угодно делай, но не дай этому всплыть. — Я говорила медленно, каждое слово было словно ударом по гвоздю, — ты сам сказал, что Перумов в ярости и способен на крайние меры, это личная месть сорвавшегося с катушек человека. Если он найдёт что-то, что даст ему контроль над Олегом, мы можем потерять всё. Не только Олега, не только «Агору», но и всех нас. И ты это знаешь лучше меня.