Вопрос Веры

— Это подождет, — отмахнулась от его слов Катя. — Ты разве не получал от нас письма с нарочным?

— Нет, — впервые почувствовал тревогу Владимир. — Меня забрали из участка. Вам разве не докладывали?

Тяжело автоматон княгини посмотрел в его глаза и медленно сказал:

— Похоже проблема даже шире, чем мы предполагали.

— Да о чем ты? — воскликнул он.

— В участок больше не возвращайся, — распорядилась Катя, прикрыв рот ладонью, как делала всегда, когда подозревала о наружной слежке. — Пойдем в машину, подальше от чужих ушей и глаз.

Усевшись на заднее сиденье паромобиля представительского класса, Катя задернула тщательно шторки на окнах, отгородившись от остального мира.

— У нас серьезные проблемы, — без предисловий начала она. — Ожидается конфликт между Церковью и опричниками.

— Подожди, — остановил ее Владимир. — Это из-за князя Бориса Бородянского?

— Да, — кивнула Катя. — Он занимался призывом Двоих, причем неоднократно, а опричнина этому способствовала.

— Он узнавал для них информацию? — догадался Владимир.

Кивком Катя подтвердила его версию.

— Знаешь, — сказал он и замолчал, не зная, как именно продолжить.

— Что? — нетерпеливо поторопила его автоматон княгини.

— Короче, та девушка на месте призыва. Это не его дочь.

— А кто? — внимательно посмотрела на него Катя.

— Не знаю, видимо служанка или жертва компрачикос.

— Они же были давно запрещены, — возразила Катя.

— Видимо не до конца, — пожал плечами Владимир. — Это всего лишь версия.

— Были отмечены случаи пропажи детей из соседних городов, — задумчиво протянула Катя.

— Вот видишь, только учитывая состояние поместья великого князя всей правды мы до конца не узнаем, разве что…

— Что? Не тяни, — взмолилась Катя.

— Разве что нам удастся отыскать пропавшую дочь князя, Веру Бородянскую.

— Ты думаешь, ей что-то известно?

Владимир посмотрел на автоматона сидевшего рядом и ничего не сказал.

— Как ты предполагаешь искать ее, если нет никаких зацепок?

— У кого бы она не скрывалась или кто бы ее не похитил, он не относится к организованной преступности, потому что ее давно бы обнаружили.

— Логично, — согласилась Катя.

— Единственный выход заставить преступника ошибиться, это заставить его действовать.

— Каким образом?

— Дав объявление в газету, — просто ответил Владимир.

Снова воцарилось молчание, уже со стороны Кати.

С интересом Владимир смотрел на девушку рядом с собой, ожидая как именно сложатся механические цепи внутри ее головы, так не отличимой от настоящей.

Просто его планы явно не стыковались с планами великой княжны, потому что Екатерина Александровна определенно примыкала к Церкви, а все газеты контролировались опричниной.

— «Спасение жизни превыше всего», — озвучила Катя девиз их службы, заученный ею с самого первого появления здесь. — Я даю добро на эти действия, а тебя освобождаю от всех остальных обязанностей. В участке больше не появляйся, связь будем держать через твоего домашнего автоматона. Оружие есть?

— Служебный револьвер, — коротко ответил Боев.

— Это хорошо, — неожиданно Катя перегнулась через переднее сиденье, выставив на обозрение затянутую в кожаную юбку попку. — Вот, держи, — протянула она ему извлеченную из-за приборной доски коробку с патронами.

— Спасибо, — поблагодарил он ее.

— И вот, — она протянула ему длинную серебряную гривну в виде упакованных десятирублевых монет. — Это на покупку места для объявлений.

Заметив его задумчивый взгляд, Катя добавила:

— И на текущие расходы, естественно. Пятьсот рублей серьезная сумма.

— Спасибо, — впервые от всего сердца выразил признательность Владимир, разламывая столбик монет пополам и пряча в разные карманы.

Коротко усмехнувшись, Катя сказала:

— А вот сейчас это было искренне. Ладно, ничего не забыли?

— Вроде нет, — на всякий случай он осмотрелся.

— Вот и хорошо. Теперь иди и отыщи эту девушку.

Вытолкав Владимира наружу, Катя пошла догонять хозяйку, идущую рядом со священником и все еще о чем-то беседующую с ним.

В каждом кармане Владимира сейчас лежало по годовой его зарплате, а получал он в четверо раз больше чем самый простой поденный рабочий. Вот и выходило, что он мог бы безбедно прожить на эти деньги лет пять-шесть или уехать из этого города, перебраться подальше в снежную и холодную Пири, справить новые документы и начать жить заново.

Помахав головой для верности, Боев отогнал все мысли о жадности.

Всего один аргумент был за то, чтобы присвоить эти деньги для себя, и тысяча против — начиная от офицерской чести и заканчивая обыкновенной порядочностью.

Теперь самое главное — не потерять доверенные деньги.

Сев за свой байк, Владимир еще раз проверил сумму в карманах и закрыл их на пуговицу, чтобы не они случайно не выпали по дороге.

Когда мимо прошел какой-то прохожий, то ли только что пришедший на кладбище, то ли посещавший могилу родных, Владимир сразу перехватил коробку с патронами и спрятал в откидывающийся карман на байке, спрятав ключ за пазуху.

Дальше он задумался.