Вопрос времени

– Рад видеть вас, Крис. Давайте сразу же сделаем заказ. Меню здесь превосходное. Начнем, пожалуй, с копченой осетрины, а закончим фазаном. Согласны?

– Как скажете. – Петтерсону весьма импонировало поведение Вейдмана. – Звучит превосходно.

Вейдман глянул на метрдотеля.

– Итак, копченая осетрина под соответствующим соусом... и все к пен. Как насчет фазана? Хочу, чтобы он был зажарен целиком и на блюде выглядел, будто живой. Вы поняли?

– Нет вопросов, мистер Вейдман.

– О'кей... все, разумеется, со сложным гарниром. Затем водка под осетрину и белое вино под птицу.

Петтерсон, смакуя коктейль, внимательно прислушивался, удивляясь осведомленности адвоката в подобных вещах. Да, этот человек живет в ином мире, с завистью подумал он. Но ничего, в скором времени и он поднимется до такого же уровня. И он терпеливо ждал, пока разговор не примет деловой оборот.

Он уже успел ознакомиться с фальшивым завещанием. Бромхид лично привез его к нему домой. Оно было переписано именно так, как и говорил Бромхид. Да, это действительно мастер своего дела. Петтерсон мог бы поклясться, что завещание написано собственноручно миссис Морели-Джонсон. Из завещания следовало, что миссис Морели-Джонсон решила дать племяннику еще один шанс, завещая ему полтора миллиона долларов. Там же указывалось, что Эйбу Вейдману отходят три картины Пикассо. Два свидетеля подписались под завещанием, некто Фло Мак-Интош и Хильда Грин.

Петтерсон поинтересовался, это эти женщины.

– Нет Проблем, – успокоил его Бромхид. – Они немного подворовывают в отеле. Одно мое слово – и они в тюрьме... так что, нет проблем.

Петтерсон вложил завещание в конверт, скрепил конверт сургучной печатью и утром отдал секретарю Фэллоуза. Секретарь вернула ему записку Морели-Джонсон и заперла конверт в сейф. Вернувшись в кабинет, Петтерсон разорвал записку на клочки. Итак, первая, и самая главная, часть операции была завершена. Оставалось обработать Вейдмана.

– Вы знаете, – начал Вейдман, пока они маленькими глотками пили коктейль в ожидании копченой осетрины, – мы могли бы вместе работать. У меня есть несколько клиентов, которые не знают, куда помещать лишние деньги. А вы хорошо знакомы с биржей и, насколько я слышал, действуете весьма успешно. Мистер Лампсон и эта старая сука миссис ван Дэвис – Бог мой, она всегда пугает меня! – оба высоко отзывались о ваших способностях. К тому же я разговаривал с Берни Коханом... он сказал много замечательных слов о вас.

– Чудесно. Я буду счастлив сотрудничать с вами, мистер Вейдман.

Вейдман нетерпеливо взмахнул пухлой рукой.

– Оставим всех этих «мистеров»... зови меня Эйб, Крис.

Петтерсон довольно улыбнулся.

– Буду рад.

Когда была подана осетрина и они приступили к еде, выпив по рюмке водки, Вейдман продолжил разговор:

– Строго между нами, Крис, старая леди, между прочим, не забыла вас в своем завещании. Сам понимаешь, я не могу распространяться о деталях, но она очень щедра в отношении вас.

На лице Петтерсона не дрогнул ни один мускул.

– Спасибо, что вы сказали мне об этом, Эйб. Я и не догадывался. Она всегда была очень мила со мной, но...

– Давай пока не будем об этом. – Вейдман зачерпнул ложкой соус и выдавил на осетрину лимон. – Я сказал вам это лишь постольку, чтобы это не явилось для вас неожиданностью.

«Время», – подумал Петтерсон. Он немного помолчал, словно пребывая в нерешительности, а потом начал:

– Я тоже кое о чем хочу рассказать тебе. И это тоже сугубо между нами. Так что никому ни слова.

Вейдман удивленно глянул на собеседника.

– Что именно?

– Это может стоить мне работы, если я скажу, Эйб... надеюсь на твое слово.

Вейдман машинально кивнул головой.

– Разумеется.

Поколебавшись для виду, Петтерсон сказал, понизив голос:

– Три дня назад старая леди попросила меня принести ей завещание. Она созналась, что хочет сделать кое-какие изменения, о которых вы ничего не должны знать.

Вейдман настолько был шокирован, что даже забыл об осетрине, нанизанной на вилку.

– Вы хотите сказать, она обратилась к другому адвокату?

– Да.

– Бог мой! К кому же?

– Она не сказала этого мне.

Кровь бросилась в лицо Вейдмана, невооруженным глазом было видно, насколько он рассердился.

– Во имя Господа! Как она могла так поступить! Неужели у нее крыша поехала от возраста! Ведь я же вел ее дела с того времени, как скончался ее муж.

– Минутку, Эйб, – мягко сказал Петтерсон. – Когда она сказала мне об этом, я намекнул, что вы будете очень обижены. Я настаивал, что она совершает ошибку, и даже немного поспорил с ней, так что ей пришлось объяснить причину такого поступка... Я думаю, вы тоже должны знать причину, хотя тем самым я нарушаю обещание. Она хочет сделать для вас приятней сюрприз: упомянуть вас в завещании.

Вейдман отложил вилку. Его гнев испарился, и он растерянно уставился на Петтерсона.

– Она так сказала?

– Именно. Я немножко надавил на нее. Ведь действительно с ее стороны нечестно было воспользоваться услугами другого адвоката.

Вейдман кивнул.

– Понимаю, Крис. Итак, она решила что-то оставить мне?