Вопрос времени. Часть 2

Сэм все изменил и не поставил меня в известность. Поэтому, когда они пришли сказать мне, что у него внутреннее кровотечение и что они собираются оперировать, им действительно нужно было мое разрешение. Они что-то делали - МРТ, КТ, буквы, в которых я ничего не понимал, но это что-то значило, - и все равно они не могли знать, насколько сильные повреждения были нанесены, пока не вскроют его. Им нужно было мое разрешение, чтобы вскрыть его. Я хотел, чтобы кто-то другой решал, что делать, но был только я. Я должен был заполнить формуляры и поставить подпись под строкой со словом согласие. Я поговорил с его родителями, капитаном и напарником, и все это было для меня слишком, пока не появился Дейн. Он умел справляться с безумием, так что он посидел со мной и немного успокоил.

Регина Кейдж сидела по одну сторону от меня, Аджа - по другую, а Дейн ходил вместе с отцом Сэма и Майклом. Вскоре зал ожидания был полон, а новостей все не было. Оставалось только ждать и надеяться, и это постепенно сводило меня с ума. Дейн вернулся в мою квартиру с полицейским эскортом и принес мне ботинки, носки и мой толстый свитер. Он вернулся как раз перед тем, как я замерз до смерти, все еще в майке и джинсах, в которых Сэм видел меня в последний раз. Носки и ботинки были самыми необходимыми: в больнице трудно ходить босиком, ведь там поддерживается температура, как в холодильнике.

Я просидел там девять часов, глядя на потолочную плитку, еще три - наблюдая, как люди берут кофе из автомата, и вспоминая, что мы с Сэмом были там вместе всего месяц назад, когда родился Мика. Я позволил Регине сказать мне, что все будет хорошо, позволил Адже обнять меня за плечи и крепко прижать к себе. Капитан Сэма подошел и сжал мою руку; Хлоя положила свои ладони мне на лицо и пообещала, что Сэм слишком силен, чтобы умереть. Дейн просто смотрел на меня, ничего не говоря, потому что еще ничего не знал, - он был реалистом и не мог дать мне ложную надежду. Почему-то это успокаивало больше всего, потому что сейчас было не время грустить или волноваться. Мы понятия не имели, что происходит, время для паники наступит позже, если вообще наступит. Не стоит забегать вперед.

Стайки полицейских появлялись и исчезали, были репортеры, которые беседовали с капитаном у больницы о случившемся, а ребята из ФБР держались на краю цирка.

Один из репортеров поднялся наверх с оператором и попытался поговорить с семьей Сэма и со мной, но его оттащили полицейские в форме, прежде чем он успел подойти слишком близко.

Судя по всему, капитан не возражал против ответов на вопросы о послужном списке Сэма, его службе в полиции или ранениях, но его отношения со мной не подлежали огласке. И хотя Аджа сказала, что это не имеет значения, я все равно поблагодарил капитана. Позже Дейн сказал мне, что придет еще один агент ФБР, но я не стал слушать, кто это и когда он появится. Единственное, что мне оставалось, - это ждать вестей о Сэме. Мой разум не мог сосредоточиться ни на чем другом. Я смотрел в окно и пытался представить свою жизнь без Сэма Кейджа. Но ничего не получалось, и я счел это хорошим знаком.

Почти все уже спали, когда рано утром хирург наконец появился. Я встал с кресла так быстро, что переполошил Регину и Аджу, которые спали по обе стороны от меня. Я дошел до него и стоял, затаив дыхание, пока остальные толпились вокруг нас. Я ждал, что моя жизнь либо начнется, либо закончится. Доктор Кохара не смотрел ни на кого, кроме меня.

– Он потерял много крови, мистер Харкорт, – глубоко вздохнул он, выглядя совершенно изможденным. – Но мы уверены, что он полностью поправится. У него очень сильное сердце, хорошее физическое здоровье, и он боец.

Я кивнул, слишком потрясенный, чтобы говорить.

– Нам пришлось удалить ему селезенку, и я знаю, что это звучит страшно, но на самом деле это не так. Мне жаль, что мы заставили вас так долго ждать без вестей о нем, но, несмотря на то, что вначале состояние было критическим, он справился гораздо лучше, чем мы могли надеяться.

Я кивнул.

Он слегка улыбнулся.

– Он хорошо восстановится. У него нет травматических повреждений мозга или позвоночника. Ему очень повезло, все могло быть гораздо хуже.

Я не мог не кивнуть.

– Вы можете войти и, возможно, еще один человек, но не более того.

Я схватил его за руку и крепко сжал.

– Спасибо... правда... спасибо.

Он кивнул, не сводя с меня глаз, и вдруг улыбнулся.

– Как тебя зовут?

– Джори.

Он вздохнул, его рука легла на мое плечо.

– Я подумал, что это может быть так - он часто его произносил.

Я почувствовал, как на моем лице появилась улыбка.

Его улыбка стала еще глубже.

– Что-то о баночке для ругательств?

– Я работаю над ним.

– Что ж, это хорошо. У каждого из нас должен быть кто-то, кто пытается помочь нам стать лучше.

Мне казалось, что слезы так и ждут, чтобы утопить и меня, и его, и всех остальных на многие мили.

– Ну же, кто пойдет с тобой?

Я потянулся за рукой Регины, и она крепко взяла меня за руку.

Мы вместе пошли за доктором Кохара.