Вопросы борьбы в русской истории. Логика намерений и логика обстоятельств

В. В этом году исполняется 25 лет встречи на Мальте Горбачева и Буша. Ваше видение того, что там произошло? Почему Мальта? Почему Горбачев приехал туда, побывав у папы Римского? После этого «процесс пошел с ускорением»?

О. Капитуляция Горбачёва, по сути – сдача соцлагеря и СССР, произошедшая 2–3 декабря 1989 г. на Мальте, – финальный акт довольно длительного процесса взаимодействия определённой части западной верхушки и определённой части советской верхушки. В послевоенный период на Западе оформилась молодая и хищная фракция мирового капиталистического класса – корпоратократия. Речь идёт о буржуазии, чиновниках, спецслужбистах и т. п., тесно связанных с транснациональными корпорациями и финансовым капиталом. В течение нескольких десятилетий они упорно шли к власти, стремясь потеснить государственно-монополистический капитал (ГМК) и связанный с ним сегмент мировых элит. Стратегия корпоратократии – подлинных глобалистов до глобализации – по отношению к СССР была принципиально иной, чем у ГМК-групп. Последние, начиная с 1960-х годов, стремились наладить широкий диалог с советской верхушкой и нашли у неё в этом отношении понимание. Корпоратократия, несовместимая с существованием Советского Союза как антисистемного капитализма, ориентировалась на узкий сегмент советской верхушки, который сделала своим союзником, а по сути – своим советским сегментом. В результате одной из линий борьбы внутри советской верхушки была таковая между традиционной советской номенклатурой и неким Чужим – советским сегментом глобализирующейся корпоратократии».

Разумеется, обе стороны, особенно западная, не были искренни, но они стремились к диалогу. В глобалистских планах корпоратократии места СССР в её «прекрасном новом мире» не было; более того, этот мир не мог бы возникнуть без уничтожения СССР. На рубеже 1970–1980-х годов представители корпоратократии пришли к власти на Западе, потеснив ГМК-группы, и развернули наступление против СССР. Здесь они нашли союзников, а точнее подельников: в 1970-е годы в Советском Союзе сформировался небольшой по численности, но весьма влиятельный советский сегмент мировой корпоратократии, в котором оказались представители номенклатуры, спецслужб, некоторых научных структур и крупные «теневики». Если корпоратократы Запада стремились оттеснить от власти ГМК, то корпоратократы в СССР стремились (с помощью Запада) оттеснить от власти КПСС и поменять строй, превратившись в собственников. С этой целью во второй половине 1970-х годов была создана команда для решения этой задачи. Людей набирали недалёких, тщеславных, а самое главное – коррумпированно-замаранных, которыми легко манипулировать, а в случае чего можно легко сдать. Это и была «горбачёвская команда», большую часть которой использовали втёмную.

На рубеже 1988–1989 гг. Запад перехватил процесс демонтажа строя и превратил его в демонтаж государства СССР и надгосударственных образований, ядром которых он был. Недаром М. Олбрайт главную заслугу Буша-старшего видела в том, что он «руководил распадом Советской империи». Кульминацией этого «руководства» и стала декабрьская встреча на Мальте Буша-старшего с Горбачёвым, который тогда сдал всё, предварительно побывав у папы Римского, русофоба и советофоба Иоанна Павла II, по-видимому, благословившего «Горби» на капитуляцию исторической России, о чём Запад мечтал как минимум четыре столетия.

С последней трети XVI в. на Западе развивались два проекта установления контроля над Россией: протестантский (Англия, с XX в. – ещё и США) и католический (Священная Римская империя/Габсбурги – Ватикан). Визит Горбачёва сначала в Рим к папе Римскому, а затем на Мальту к Бушу-старшему весьма символичен. Он зафиксировал капитуляцию не просто СССР, а исторической России. Неясно, насколько это понимал сам Горбачёв – а вот те его подельники, которые более тесно контактировали с западными верхушками и начали это делать раньше генсека, например А. Н. Яковлев, прекрасно отдавали себе в этом отчёт. Ведь заявил же в одном из своих интервью Яковлев, что перестройкой они ломали не СССР, а тысячелетнюю модель развития России. Горбачёвщина – первая фаза этого слома, ельцинщина – вторая. Начало XXI в. отмечено противоречием между сохранением неолиберального курса в экономике и повороту к суверенитету во внешней политике. Ясно, что противоречие это не может просуществовать долго: либо – либо.