Вопросы Этики (СИ)

— Ну, как как сказал бы сейчас мой молодой человек, если бы наблюдал все происходящее тут, только что мы вами вписали друг дружку в грандиозный блудняк. А можно мне чаю?

Часть 4. Глава 2

Иван Иванович прибыл через девять минут в расстроенных чувствах. Генерал ворвался в помещение допросной тяжело дыша. Из ворота криво сидящего комбеза торчала мятая бежевая рубашка. Взгляд генерала можно было назвать испепеляющим. Несколько белых крупинок под носом намекали на то что в бодрое состояние генерал приходил явно не с помощью кофе.

Мужчина навис над Рыжиком и какой-то время сверлил девушку взглядом. Женя рассматривала свои ноги.

В углу кабинета стоял и тихонько потел от ужаса Алексеев. Едва взглянув на визитера, и не услышав в свою сторону приветствия майор понял, что если в его биографии и бывали ситуации сложнее, то едва ли чаще чем пару раз за шестьдесят лет службы. И он был человеком, опытным и лишенным иллюзий. Потому сейчас незадачливый представитель корпоративной безопасности украдкой изучал историческую справку по древнему городу Лабытнанги. На предмет несения там службы.

Молчание затягивалось.

— Второй где? — Наконец то произнес Иван Иванович.

— Что? — Вздорнул Алексеев.

— Говорю, где второй? В документах сказано, что она была задержана в компании с молодым человеком.

— А, этот… В КПЗ…

— Веди.

Майор пошел вперед, указывая путь. Генерал взял девушку под локоток и потянул за собой. Дверь камеры скрипнула.

— Ээээ… — Выдал сидящий на кровати Кот рассмотрев всех гостей.

В следующий момент в камере раздался характерный звук, с которым что-то мягкое врезается в нечто твердое.

Размывшись в воздухе Иван Иванович пересек камеру и вздернул парня за шею впечатав его в стену. Что характерно — одной рукой. Кот сучил ногами, синел губами и пытался разжать хватку на шее. Получалось так себе.

— Ты же мне обещал! Ты же у меня в ногах валялся и клялся, что больше не будешь! Как меня достали твои игры! Бедная девочка, как ты с ней так мог? Да что ты за человек такой!

Каждое предложение сопровождалось ударом тела о стену. Парень синел еще больше.

Внезапно экзекуция прекратилась. Уже полностью багровый Кот начал закатывать глаза. Рука разжалась, и он грохнулся обратно на кровать, заходясь в надсадном кашле. На стене остались багровые следы. Парня вырвало.

На этом фоне уже совсем странно прозвучала фраза Иван Ивановича.

— В каком это смысле, не ты?

Кашель перерос в булькающий смех, потом в хохот. Ничего не понимающая Женя кинулась к Коту, осматривая того на предмет повреждений. Алексеев пытался прикинуться предметом мебели.

Женя замотала голову своего молодого человека полотенцем. После чего посмотрела на Иван Ивановича, до сих пор озадачено что-то изучающего на линзах и все же спросила:

— Мне кажется, вам надо объясниться. — Голос девушки был лишен всякой приветливости.

— Женечка, поймите меня правильно. За последние пять лет я шесть раз встречался с подобными историями. И в них всегда был замешан ваш молодой человек. Всегда. Даже тогда, когда замешан быть не мог ну никак! Даже когда стороннее влияние было практически исключено!

— Эпизод на орбите Европы? — В какой-то даже панике выкрикнул Алексеев. И тут же подавился своим высказыванием. Взгляд генерала был таким, что полковник понял, да, эпизод на орбите Европы, и что Надым — старый, красивый, а главное, южный город. Относительно того места куда его отправят теперь.

— Дядя Ваня, я женюсь! — Просипел Кот разминая шею. — На что спорим, наших детишек вы будете курировать лет с трех?

Генерал обдумал услышанную фразу, икнул и размашисто перекрестился. После чего что-то прикинул в уме и выдал:

— На пенсию уйду!

Молодые люди задумались, изучая справку по незнакомому слову.

— Иван Иванович, что же вы так распереживались? Пожалуйста, не надо себя необратимо калечить! — Эмоционально высказалась Женя.

— А ваши справочники не выдали информации что пенсия может быть по возрасту? А не только как результат необратимой инвалидности?

— По возрасту? А такие пенсии еще существуют?

Снова озадаченное молчание.

— Так, майор, пойдем ка с тобой поговорим с глазу на глаз, я тебе объясню всю глубину той задницы, в которую ты угодил. А ты будешь меня убеждать в том, что ни в чем не виноват. Или кто-то из твоего руководства.

Носители формы покинули камеру.

— Эй, а мы? — Крикнула им в спину Рыжик.

— А, точно!

Раздался лязг замка и на линзы пришло оповещении:

Сеть недоступна

— Очень оптимистичное начало. Родная, я на твоем фоне начинаю теряться.

— Я не специально!

— Ага, а теперь запомни этот момент. И пойми одну простую вещь. Примерно на десятый раз тебе перестают верить. На двадцатый перестают слушать. На тридцатый бьют просто на всякий случай.

— Я девочка, девочек бить нельзя! — Буркнула, женя баюкая голову кота у себя на коленях.

— Угу, рыжика всякий обидеть может. Не всякий извиниться успеет. Ты эту мысль донеси кому то, пребывая в своем аватаре монстроподобном.

Девушка хихикнула.

— Теперь рассказывай, почему дядя Ваня уверен, что я снова отличился. А я даже не в курсе, как именно!