Песня была красива, песня пробирала до глубины души. Жене даже сделалось немного стыдно.
И вот в небе появилась сама дракониха.
Создание магии и света. Тело истинного дракона затмевало зелень неба, оно словно пило его. Дракон был больше похож на мираж, чем на ящера, его словно рисовал на небесном холсте художник, взяв в качестве красок замерший свет.
Наваждение схлынуло. Черная ярость, нечто злое и древнее колыхнулось внутри девушки, которая была огрой, внутри огры которая была девушкой…
И яростный клекот сорвался из распахнутой пасти огры. И устремился к расцвеченному изумрудными красками небу. Дитя гиблых болот скрытых, где небо столетиями скрывалось в тумане бросало вызов изумрудной бездне.
И небо приняло вызов…
Вспыхнул воздух. Загорелась земля. Синие пламя от горизонта до горизонта.
Земля раскалилась и начала плавиться. Горело все что могло гореть. Трава, остатки построек, камень стен. Небо заслонил густой черный дым.
Впрочем, за мгновение до того, как мир залило пламя вокруг маленького отряда возник туманный купол. Невесома пенка их пресованного тумана словно заслонила собой от всепожирающего пламени.
Город гномов тоже не сдался под напором стихии. По периметру стен воздух задрожал и на месте плавящихся стен возник мираж. Город словно оказался заключен в огромный золотой кристалл, по граням которого скользили рунный круги.
Но одним пламенем дракон не ограничился. Небо заволокли грозовые тучи, которые все пребывали и пребывали, многокилометровый облачный столб крутился ураганом над местом схватки. В облачных потоках скользил дракон. Женя поймала себя на сильнейшем чувстве дежавю, буквально двенадцать часов назад она летела сквозь грозу на крохотном винтокрылом флаере.
Жирный пепел от горевшей земли смешался с облачным смерчем, на землю опустилась тьма. И небо рухнуло на землю.
Вся вода собранная в облаках в единый момент кристаллизовалась и гигантский ледяной ком устремился к земле, погребая под многометровым слоем снега призрачную гору и крохотный защитный купол.
Дракон, стал снижаться, все больше и больше обретая материальность. Десяток ударов сердца и вот уже повелитель небес больше похожий на воплощенное могущество, чем на утренний сон.
Но снова сработала защита, на этот раз Ита оживила пламя вокруг спрессовав его в трехгранную пирамиду, которая не дала леднику стать общей могилой.
Взмах руки и поля сжимавшая пламя отступает. Огненный цветок распускается, испаряя лед над собой.
Дракон раскрывает пасть и
Ледяной купол над головой рыжика взрывается. В лицо бьет колючий ветер.
— Крошка Рю! Я ничего не могу сделать! На нее не действует магия! — Ита панически сыпала заклинаниями в сторону неба
— Чудище! Страшный дракон нас скушает? Бонифаций говорит что у него зубки сломаются. А еще он летает и до него не дотянуться. — Малгуша начала плакать. У Рыжика сжалось сердце.
Ледяной склон, парящий дракон, рисующий в небе очередное заклинание, которое вскоре обратиться чем то разрушительным.
Принц сжимал в ладонях какой-то кулон в форме слезы и кажется молился.
Жене эта картина показалась знакомой. Кажется, что-то про слезы и богов пожирающих души. Она тряхнула головой и снова задрала голову к небесам.
— Мне нужна сила! — Прорычала Женя обозревая спутников.
— Дайте мне силу! — Вновь повторила она.
Первым сообразил эльф. На женю посыпались бафы. Три десятка разных заклинаний. Усиливающих, укрепляющих, ускоряющих… В дело пошли артефакты, в конце эльф вылил на нее пару эликсиров. От чего кожа начала слабо светиться. И не на коленке, куда дотянулся эльф, а сразу вся.
Следующей бафить начала Ита. Заклинаний выло пол сотни. После чего девушка остановилась.
— Крошка Рю, я еще наложу если надо, главное чтобы видно тебя было, не могу ничего придумать больше!
Внутри девушки клокотала ярость и ожидание битвы, перед глазами плыло, руки мелко дрожали от адреналина, а заклинания сделали так, словно по венам побежал жидкий огонь.
— Чудище, расти большое! — белый шарил влетел в пасть огре.