Вопросы этики

— А ваши справочники не выдали информации, что пенсия может быть по возрасту? А не только как результат необратимой инвалидности?

— По возрасту? А такие пенсии еще существуют?

Снова озадаченное молчание.

— Так, майор, пойдем-ка с тобой поговорим с глазу на глаз, я тебе объясню всю глубину той задницы, в которую ты угодил. А ты будешь меня убеждать в том, что ни в чем не виноват. Или кто-то из твоего руководства.

Носители формы покинули камеру.

— Эй, а мы? — Крикнула им в спину Рыжик.

— А, точно!

Раздался лязг замка и на линзы пришли оповещения:

«Сеть недоступна»

— Очень оптимистичное начало. Родная, я на твоем фоне начинаю теряться.

— Я неспециально!

— Ага, а теперь запомни этот момент. И пойми одну простую вещь. Примерно на десятый раз тебе перестают верить. На двадцатый перестают слушать. На тридцатый бьют просто на всякий случай.

— Я девочка, девочек бить нельзя! — буркнула Женя, баюкая голову Кота у себя на коленях.

— Угу, Рыжика всякий обидеть может. Не всякий извиниться успеет. Ты эту мысль донеси кому-то, пребывая в своем аватаре монстроподобном.

Девушка хихикнула.

— Теперь рассказывай, почему дядя Ваня уверен, что я снова отличился. А я даже не в курсе, как именно!

Женя рассказала события последнего получаса. Парень снова расхохотался.

— Прибьют нас, Рыжик, как пить дать. Забудут в этой камере и через пару месяцев откроют.

— Думаю, их будет ждать очень неприятный сюрприз. — Хищно оскалилась девушка.

— Да я и сам не так прост… — Задумчиво потер висок Кот. — А чем мы будем заниматься?

Девушка тяжело вздохнула.

— Я бы хотела понять, что делать. Оно все конечно весело…

— Но очень плохо со стороны смотрится?

— Да…

— О, ну, это с непривычки. Дядя Ваня — это ультимативно. Так что, если это игры корпов, мы сейчас поедем домой. И нам напоследок отгрузят каких-то ништяков или денег. И отдельно нам наш Генерал скажет отдельное спасибо, за такую шикарную подставу коллег по душению свобод. Если же на тебя на самом деле совершали покушение, то все мы сыграем в веселую игру. В ходе которой кого-то поймают, и у тебя станет на одного недоброжелателя меньше. Кем бы он ни был.

— А ты не рассматриваешь вариант, что у этого неизвестного недоброжелателя может получиться? Или он заподозрит что-то неладное и затаится?

Кот протянул руку и погладил девушку по щеке. Та заурчала.

— Ну, на этот случай я могу пожаловаться бабушке. Или дедушке. Они будут счастливы…

— Мне вот прям интересно стало, расскажешь? Что за таинственные бабушка и дедушка, которых можно позвать, когда не справляется государственная безопасность?

— О, это долгая история…

Которую Коту рассказать не дали. С лязгом дверь отворилась и в комнату вошел охранник в легком скафандре. Он оглянулся и жестом пригласил следовать за собой. Молодые люди пошли по коридору, опираясь друг на друга.

В этот раз привели их не в комнату для допросов, а в кабинет, в котором стоял большой овальный стол, а вокруг него десяток стульев. Две стены полностью закрывали мониторы. Окно, выходящее куда-то на улицу, было широко раскрыто, впуская в комнату прохладный утренний ветер. Выложенная брусчаткой парковая аллея за ним была пустынной.

Женя с Котом, не спрашивая никого, уселись на стулья, прижавшись друг к другу. Когда дверь за конвоиром захлопнулась, Иван Иванович устало потер глаза.

— Значит так, диспозиция следующая. Евгения, в вашей крови действительно обнаружили яд. Коллеги из корпоративной безопасности действительно собирались предотвратить покушение на вас. Только действовать они в этой ситуации начали в обход службы общественного контроля. С их стороны имело место превышение собственных полномочий. Об этом коллеги уже сильно сожалеют и раскаиваются. И будут это делать еще долго.

Женя взглянула на Алексеева, тот не выглядел человеком, который заложил собственную почку и легкое, чтобы рассчитаться с долгами, а значит…

— Тем не менее — продолжил Генерал — С покушением нужно что-то делать, а раз коллеги уже взялись обеспечить проведение операции своими силами и средствами, а также уже компенсировали Евгении участие в этой операции, то я счел разумным действовать по их сценарию, но внес определенные корректировки.

«Рыжик, а ты не говорила, что тебе заплатили! Много предложили?»

«Очень, я тебе потом расскажу…»