Вопросы Милинды

Вот точно так же, государь, бесполезны лекарства и заговоры для тех, кто прожил свой век: ни лекарства, ни снадобья им не помогут. Всей земли целебные травы, государь, не подействуют на того, кто прожил свой век. Но тем, кто еще во цвете лет, государь, кто свой век еще не прожил и у кого нет препятствий, порожденных деянием,– тем заговор помогает и тех оберегает. Ради них и преподал Блаженный заговоры. Скажем, государь, когда созревают хлеба и стебли у них усыхают, то пахарь отводит с поля воду, а полным соков молодым хлебам избыток воды, напротив, идет на пользу. Вот точно так же, государь, тех, кто уже прожил свой век, лекарства и заговоры не излечат и не спасут. Заговоры и лекарства предназначены для людей во цвете лет, еще не проживших свой век. Им лекарства и заговоры приносят пользу.

Если проживший свой век умирает, а не проживший свой век остается в живых, почтенный Нагасена, то бесполезны, выходит, лекарства и заговоры.

А ты видел когда-либо, государь, чтобы болезнь лекарствами излечивалась?

– Да, почтенный, сотни раз видел.

– А раз так, государь, то ложно, как ты, утверждать, будто заговоры и лекарства бесполезны.

– Но можно заметить, почтенный Нагасена, что врачи в лечении применяют лекарства, отвары, мази. Благодаря их применению болезнь и излечивается.

– А у применяющих заговоры, государь, упражняется голос, сохнет язык, расправляется грудь, глотка хрипнет{444}. Благодаря применению заговоров, государь, их отпускают все недуги, оставляют все напасти. Ты когда-либо видел, государь, как укушенный змеёю человек обезвреживал яд мантрой? Или как ему отсасывали кровь сверху и снизу ранки, чтобы уничтожить действие яда?{445}

– Да, почтенный, такое и сейчас в жизни встречается.

– А раз так, государь, то ложно, как ты, утверждать, будто заговоры и лекарства бесполезны. Если, государь, человек произнес заговор, то и змея его, даже укусить желая, не укусит, отверзтую было пасть закроет; и разбойники дубину на него подымут, да не опустят, а откинут ее в сторону и друзьям уподобятся; и взбешенный слон, встретив его, успокоится; и полыхающая стена лесного пожара дойдет до него и потухнет; и смертельный яд превратится в его утробе в лекарство, а не то усвоится, подобно пище; и посягающие на его жизнь убийцы уподобятся его рабам; и, ступив ногою в силок, он не попадется{446}. Ты слыхал когда-либо, государь, о том павлине, что семьсот лет кряду произносил по утрам заговор, и охотникам так и не удалось заловить его в силки; но стоило ему однажды не произнести заговора, как он в тот же день угодил в силок{447}?

– Да, слыхал, почтенный, этот рассказ всем богам и людям известен.

– А раз так, государь, то ложно утверждать, как ты, будто заговоры и лекарства бесполезны. Ты слыхал когда-либо, государь, о том данаве, что стерег свою жену? Он сажал ее в короб, заглатывал его и держал у себя в животе, а один видьядхара{448} залез к данаве в пасть и позабавился там с его женою. Узнав об этом, данава отрыгнул короб и открыл крышку. А видьядхара из открытого короба беспрепятственно ускользнул{449}.

– Да, почтенный, я слыхал об этом. Этот рассказ тоже и богам, и всему свету известен.

– И ведь ускользнул этот видьядхара из ловушки благодаря заговору, не так ли?

– Да, почтенный.

– Стало быть, государь, заговор таки действен. Ты слыхал когда-либо, государь, о другом видьядхаре, что соблазнил главную жену бенаресского царя в его собственном дворце, а когда попался, произнес мантру и тотчас сделался невидимым{450}?

– Да, почтенный, слыхал.

– Ведь и этот видьядхара ускользнул из ловушки благодаря заговору, не так ли?

– Да, почтенный.

– Стало быть, государь, заговор таки действен.

– Почтенный Нагасена, всех ли оберегает заговор?

– Иных оберегает, государь, иных не оберегает.

– Значит, почтенный Нагасена, заговор – не для всех?

– А скажи, государь, всем ли пища жизнь поддерживает?

– Кому поддерживает, почтенный, кому не поддерживает.

– Отчего же?

– Оттого, почтенный, что иные объедаются этой самой пищей и потом умирают от холеры.

– Значит, государь, не всем пища поддерживает жизнь?

– По двум причинам пища может лишить человека жизни, почтенный Нагасена: от объедения или от слабости пищеварения. Пища дарует здоровье, но при злоупотреблении может лишить человека жизни.