Вопросы по йоге

Другая ситуация, обратная ситуация. Ну вот мы с вами сидим здесь и смотрим наверх, придут же к нам эти Учителя или не придут. И здесь уже другая ситуация. Если мы в прошлой жизни волейизъявляли интересоваться йогой, т.е. нам была эта тема интересна, мы породили некую цепочку ассоциативных связей, предпочтений, то в следующей жизни, безусловно, мы тянемся к тому, что мы породили, нам это интересно. И если мы слышим: «Семинар по йоге идет». Мы: «Ага, где? Сейчас пойду, схожу», или еще что-то.

Если же мы в прошлой жизни совершенно не интересовались этой темой, то, как правило, и в этой жизни она слабый отклик вызывает. А если и вызывает, то только лишь, когда человек так или иначе просто волеизъявил что-то такое найти и делает первые шаги.

Т.е. в любом случае получается, что для нас с вами как раз интерес к йоге и занятия йогой и являются до определенной степени подтверждением того, что в своих предыдущих жизнях мы как-то, с какого-то бока все-таки интересовались йогой. И это служит нашему дальнейшему интересу и в последующих жизнях.

Еще вопросы, друзья? Да, пожалуйста.

- (Григорий, вольный слушатель)Когда ребенок рождается, он обладает свободой, т.е. у него нет в мозгах никаких рамок, ограничений. Когда подрастает, его родители постепенно ставят некие рамки, запреты. И, по сути дела, травмируют его степень свободы, нарушают.

И когда он уже пройдет школу, детский сад, т.е. он уже к 20 годам у него масса ограничителей свободы. Он, вообще говоря, превращается в раба (с чего мы начали эту лекцию), рабская психология.

Но, с другой стороны, если ребенка вообще не ограничивать ни в чем, то он вырастет похожим на какое-то существо, которое будет эгоистично и наплюет на всех окружающих, но зато у него будет максимальная свобода.

Вот как между этими двумя крайностями выработать воспитание ребенка?

Вы абсолютно хорошо и четко обрисовали, действительно, те две крайности, которые имеют место быть, и которые одинаково деструктивны. Как порабощение и подавление ребенка ни к чему хорошему не приводит, также и наплевательское отношение к ребенку, типа: «Ты давай, расти как сорная трава, хочешь делай, не хочешь – не делай». Это мы очень часто видим в таких социально не благополучных семьях. Родители пьют или еще что-то. Это две тупиковые или не йоговские стратегии поведения.

Как вы понимаете, то оптимальное поведение, которое должны демонстрировать родители, оно где-то по середине. С одной стороны, те условия такие, какие у вас есть. Да, ну вы там не Рокфеллер, не можете вы своего отпрыска в Гарвард отдать в лучшие руки лучших светил, нет у вас денег. Почему у вас нет денег? Карма у вас такая, не зарабатывали вы их.

Ну и слава Богу, есть то, что есть. Сделайте то, что вам по силам. Т.е. дайте то, что вы можете дать. Т.е. в этом смысле применяйте какую-то воспитательную работу, согласно своим представлениям, согласно себя, своей семьи. Где-то ребенка и шлепнуть надо, где-то и подзатыльник дать. Где-то и похвалить, где-то и побаловать.

Нет универсального правила, вы должны почувствовать ситуацию. И вы должны дать ему максимум возможности, исходя из этой предустановки, что если этот ребенок родился именно у вас, то самим фактом рождения он делегировал вам полномочия по своему воспитанию.

Т.е. он сразу сказал: «Да, я у тебя буду рождаться, буду шалить, не послушаться, а ты меня время от времени пальчиком погрозить и подзатыльник иной раз не мешает». А иной раз и не надо трогать. Иногда родитель, у которого хорошее отношение с детьми, сам факт того, что родители как-то проявляют печаль, действуют на ребенка самым устрашающим образом, и он быстрее понимает.

Это в каждом конкретном случае, в каждой конкретной ситуации. Поэтому, универсальное правило здесь нельзя дать. Это искусство. Если вы поймете, как относиться к своим детям, вы поймете, как относиться к этой Вселенной. Потому, что ваш ребенок, в общем-то, не зависимая от нас Вселенная, но которая вас любит. Понимаете, да? И вы будете делать ошибки, вы будете тут же получать ошибки.

С другой же стороны, ну, т.е. на самотек нельзя бросать.

- Все-таки больше опасность раба. Все-таки нужно больше свободы, меньше ограниченности?