Вор

— Это было зеркало. Не обычное зеркало, заметь, магическое, — он посмотрел на мою реакцию, и продолжил. — Разные зеркала делают разные вещи. Это зеркало было небольшим, ручным, но внешний вид не имеет значение. Оно проецировало защитный барьер, достаточно широкий, чтобы охватить и соседские дома, и создавало помехи для тех, кто ищет кого-то такого же сильного, как и Камилла. И с исчезновением барьера нам пришлось быстро уехать. Был лишь один аналогичный барьер во всем мире, известный мне — большой, практически вмурованный, — его рот скривился. — Практически. Так что мы переехали в Хэйвенвуд.

Я внезапно вспомнила книгу, которую я видела в квартире, с иллюстрацией зеркала с серебряной ручкой, опутанной лозой.

Он искал магическое зеркало все это время? Я старалась не выдать себя выражением лица.

— Почему вы говорите все это мне? — спросила я.

— Потому что я боюсь, что Саймон что-то планирует, — ответил он. — И не только я. Твоя бабушка… Тейлор… ну, не Шарлотта, но достаточно скоро и она сделает выводы. Я говорю тебе все это, потому что ты единственный человек, который был рядом с ним последние пятнадцать лет. И я надеюсь, ты поможешь мне собрать воедино все кусочки головоломки и понять его действия.

Он остановился возле дома Беа и посмотрел на меня выжидающе.

В тот момент мне больше всего хотелось, чтобы я находила [находилась] в Башне, и уверенность наполнила меня, чтобы я могла справиться со всем этим. Я хотела быть там, где у меня есть контроль. Но я застряла по эту сторону зеркала, в машине, с мужчиной, который, определенно, знает многое, и требует информации от меня.

Неожиданно, меня начала сотрясать дрожь.

— Что вы хотите от меня? — спросила я. — Он никогда ничего мне не рассказывал. Никогда. Я приходила домой со школы, но его там не было. Я спрашивала, что он делает, а он кричал на меня, чтобы я не доставала его. Я пыталась не попадаться ему на глаза, он говорил, что я не занимаюсь домашними делами, — я начала плакать, всё внезапно навалилось на меня. — Он жил в университете и прятался в своей комнате. Его не заботило, что я делаю, пока дом оставался чистым, а я не шумела. Ему все равно. Все равно. Я горничная, не его дочь, и я думаю… думаю, он ненавидит меня.

Я сжалась на пассажирском сиденье в автомобиле незнакомца. Разве я надеялась, что он начнет меня утешать? Я не знала, что и думать. Он протянул руку к бардачку, достал салфетки и передал их мне.

Я издала сдавленный смешок и высморкалась.

— Я знаю, это сложно, — сказал он. — И, к сожалению, станет еще сложнее, прежде чем измениться к лучшему. Ты подросток, — сказал он иронично. — Это самое ужасное время в жизни. Но это также время, когда ты выбираешь, каким человеком ты хочешь быть. Ты можешь дать одержать над тобой верх страху, сомнениям, эгоизму, или стать такой, какой ты хочешь, чтобы были и другие. Доброй. Надежной. Податливой. Ну, знаешь, таким человеком, который разбивает кувшины об головы головорезов, чтобы помочь своим друзьям.

Я слабо улыбнулась.

— С Камиллой все будет хорошо?

— С хорошими друзьями рядом — наверняка, — улыбнулся он.

— Мне жаль, что не могу быть полезной, — сказала я.

Я подумала, что здесь есть какая-то связь с зеркалом в саду, но я не могла сказать об этом. Я обещала Рису, и насколько милым бы не был Габриэль, я не уверена, что настолько ему доверяю.

— Если вспомнишь что-нибудь, — сказал он мягко, — ты знаешь, где меня найти.

Я оглянулась: Беа открыла входную дверь, выглядывая меня. Я поблагодарила Габриэля, вышла с машины, и побежала к крыльцу через стену дождя.

— Где ты была? — спросила она.

— Работала над научной работой с одноклассницей, как и говорила тебе, — сказала я, надеясь, что дождь спрятал мои недавние слезы. — Ее опекун предложил отвезти меня домой, когда пошел сильный дождь.

— Ее опекун? — с тревогой в голосе спросила она, прищурившись, вглядываясь в машину Габриэля. Волнение, отразившееся на ее лице, показывало, что она его узнала.

— Заходи внутрь, Джульетта, — поторопила она меня. — Что он сказал тебе? — спросила она, закрывая дверь.

— Ни-ничего, — ответила я, вздрагивая.

Я не понимала ее рвения. Хотя я до сих пор не уверена в его мотивах, но он был самым хорошим человеком, которого я встретила в этом городе.

— Он сказал, что рад, что я подружилась с Камиллой. Вот и все.

— Камилла? — переспросила Беа. — Камилла Тиг? О Боже, — она провела рукой по лицу. — Твоя подруга подопечная Габриэля Кацуро? Нет, нет, Джульетта, в этом не будет никакой пользы. Ты больше не будешь проводить время с этой девочкой.

— Она моя единственная подруга, — воскликнула я. — Ты постоянно говоришь, что мне следует завести друзей, а она единственная, кто хорошо ко мне относится.

— Послушай меня, — строго сказала она. — Габриэль Кацуро очень опасный человек, я хочу, чтобы ты держалась подальше от него.

Чувства, которые возникли у меня в Башне, грозились вырваться наружу. Возмущение клокотало во мне.