Вор (ЛП)

Я передаю ей масло, осознавая всю значительность этой просьбы. Ведь, если ты через весь стол передаешь женщине масло, то между вами уже происходит нечто серьезное. Я хватаю её загорелую руку и целую запястье, от которого пахнет кондиционером для белья. Она улыбается мне — она всегда улыбается. У неё есть ямочки на щеках, и чем сильнее она улыбается, тем глубже они проявляются. Мы с Джессикой ещё не живем вместе, но периодически ночуем друг у друга. В основном у меня, потому что я люблю свою кровать. Сейчас я наблюдаю за тем, как она намазывает масло на тост, одновременно играя в свой iPad. Нам хорошо вместе. Я все ещё чувствую пустоту внутри себя, но она постепенно её заполняет.

— Передай, пожалуйста, соль, — теперь уже я её проверяю. Хочу почувствовать, каково это. Она передает солонку не глядя на меня, и я хмурюсь. Все знают, что нельзя передавать соль без перца. Они пара. И, даже если просят что-то одно, нужно передавать и то, и другое. Теперь мне придется расстаться с ней.

Шучу.

Собравшись на работу, мы целуемся в фойе около лифта.

— Калеб, — говорит она, когда я начинаю уходить.

— Да?

— Я люблю тебя.

Вау. Окей.

— Джесс, — начинаю я, — я….

— Не нужно ничего говорить, — улыбается она, — я просто хочу, чтобы ты знал.

— Океееееей, — медленно говорю я. — Увидимся вечером, да?

Она кивает.

Чуть больше восьми месяцев прошло с тех пор, как она впервые осталась у меня на ночь. Акиссежд — не так легко срывается с языка, как многие другие имена, переделанные мною. Её утреннее признание кажется мне странным, но я не могу понять почему. Может быть, нам уже пора начать жить вместе. Я сажусь в машину и включаю кондиционер на полную мощность. Ей нравится моя щетина. Лия терпеть не могла, когда я не брился. Она постоянно говорила, что щетина раздражает кожу на её лице. Когда она произносила слово «раздражает», мне хотелось развестись с ней. Или, возможно, мне просто всегда хотелось с ней развестись. Меня тошнит, когда я думаю о Лии, но не из-за неё — у Лии всегда было очень мало власти надо мной — а из-за той маленькой девочки.

Я отгоняю подальше от себя подобные мысли. Когда я приезжаю на работу, то встречаю в офисе свою мать, которая пришла навестить Стива.

— Он практически не появляется дома, да и ты очень редко навещаешь нас, — говорит она, обнимая меня. — Поэтому мне приходится приезжать сюда, чтобы увидеться со своими двумя мальчиками.

Она не упоминает моего брата. Она все ещё злится на него, в общем-то, как и я, за то, что он переспал с моей бывшей женой. Лия сбросила на меня эту маленькую бомбочку в ту самую ночь, когда сказала мне, что не я являюсь отцом её ребенка. Я бы солгал, если бы сказал, что никогда думал о том, что Эстелла может оказаться его дочерью. И это ранит больше всего.

— Как Джессика? — спрашивает мама.

Я слегка улыбаюсь, перебирая бумаги на столе. Моя мать сидит в кресле в моем кабинете, и я точно знаю, что она пришла сюда поболтать. И она не уйдет отсюда, пока я не дам ей того, что она хочет.

— Этим утром она призналась, что любит меня.

— Ну, а что ты? Ты признался в ответ?

— Нет.

Несколько минут она сидит, не произнося ни слова.

— Мне, правда, нравилась Лия, — говорит она, прерывая молчание. — Когда ты потерял память, она не отходила от тебя. И как твоя мать, я это очень ценю, — вздыхает она, — но я знаю, что ты все ещё любишь эту девушку.

Моя очередь вздыхать.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. А даже если бы и понимал, то не стал бы об этом разговаривать. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Как там поживают твои розы?

— Даже не пытайся, — говорит она. — Джессика великолепная, Калеб. Правда. Но она хочет перевести ваши отношения на новый уровень. Ты понимаешь это, да?

— Да.

— Ты хочешь снова жениться? Завести... детей?

Я вздрагиваю.

— Не очень.

— Нельзя позволять женщине похищать твою сущность.

Я благодарен своей матери, правда. Но она понятия не имеет о том, о чем говорит. Мое сердце все ещё разбито. Я пытаюсь понять, как мне жить без того, без чего я жить не могу. Я пытаюсь заставить себя отпустить старые мечты и создать новые. По крайней мере, мне так кажется.

— Все равно не хочу, — твердо говорю я.

— Я видела Эстеллу.

Я замираю.

— Что?

— В магазине я наткнулась на Лию. Девочка была вместе с ней.

Я молчу, не зная, что и сказать. Как она? Что она сказала? Как выглядит?

Я провожу рукой по шее, не сводя глаз с подлокотника ее кресла.

— Она была моей внучкой. Я люблю её… — в конце фразы её голос надрывается, и я впервые понимаю, какие чувства испытывает моя мать. Она тоже потеряла Эстеллу.

— Она твоя, Калеб. Я чувствую это.

— Мам, прекрати...

— Нет. Сделай тест на отцовство. Мне кажется, тут что-то не так.

Я прекращаю перебирать бумаги и сажусь в кресло.

— Зачем ей врать мне об этом? Солгав, она теряет алименты, помощь в воспитании ребенка и возможность удержать меня.

— Ох, Калеб. Лия из тех, кто ценит месть превыше всего.

У меня мурашки. Боже мой.

Я качаю головой.

— Ты хочешь, чтобы это оказалось правдой. И я этого хочу, но это не так. При этом есть огромная вероятность того, что она твоя внучка. Поговори со своим сыном.