Вор (ЛП)

Я почувствовал, как давление в груди слегка ослабло. Слегка. Я ненавидел Тернера. Хотя даже не был знаком с парнем.

— Ной Стэйн, — произнесла Кэмми, ухмыляясь. — Забавная история, — продолжала она, округлив глаза. — Она встретила его во время маленькой спонтанной поездки в Рим. Помнишь? Когда она пришла к тебе, открыв свою душу, а ты бросил её.

— Все было не так.

Она приподняла уголок рта и покачала головой, словно разочаровавшись во мне.

— У тебя был шанс, большой мальчик. Судьба ненавидит вас, ребята.

— Лия потеряла ребенка, а её сестра пыталась покончить с собой. Я не мог оставить её и пытался хоть раз поступить правильно.

Она резко обернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Лия была... — её голос затих, а взгляд потускнел. Я вскинул голову. — Лия потеряла ребенка? — повторила она. И увидев что-то в её глазах, я подошел поближе.

— Почему ты замолчала?

Она сжала губы и покачала головой.

— Когда ты полетел с Лией в Рим, вы пытались зачать ребенка?

Кэмми обладала даром задавать неудобные вопросы, но этот был слишком личным даже для нее.

— Нет. Мы просто взяли перерыв. Сбежали от всего. Пытались работать над…

— Вашим браком, — закончила она.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

Внезапно она подняла взгляд от пола, который рассматривала уже некоторое время.

— Просто интересуюсь. Ладно, мне уже пора.

Она наклонилась, чтобы поцеловать меня в щеку, но я ощущал её напряжение. Кэмми была отвратительной злючкой. Так что если уж она почувствовала себя неловко, значит, что-то точно пошло не так.

— Кэмми...

— Не надо, — оборвала она меня. — Она счастлива. Собирается замуж. Оставь её.

И начала уходить, но я схватил ее за запястье.

— Однажды ты мне это уже говорила, помнишь?

Её лицо побледнело, и она высвободила руку.

— Просто скажи мне, когда? — умолял я. — Кэмми, пожалуйста...

Она сглотнула.

— В субботу.

Я закрыл глаза и опустил голову.

— Пока, Кэм.

— Пока, Калеб.

Я так и не купил Лие кренделек. Вместо этого вернулся в машину и поехал на пляж, а там сидел на песке и смотрел на воду. Лия звонила мне пять раз, но я перенаправил звонки на голосовую почту. Суббота наступит через два дня. Скорей всего, у неё много забот. Она всегда волнуется, когда грядут большие перемены в жизни. Я потер грудь. Как же тяжело на душе.

Я долгое время наблюдал за парочками, гуляющими за руку вдоль воды. Уже слишком поздно, чтобы плавать, но несколько детей играли в прибое, обрызгивая друг друга водой. Через несколько недель у меня тоже должен был родиться ребенок. Мысль об этом пугала и восхищала одновременно — как перед первой поездкой на американских горках. За исключением того, что эти горки продлятся 18 лет, а я не был уверен, что моя напарница в этом аттракционе действительно хотела стать матерью. Лию обычно больше вдохновляла мысль о событии, чем оно само.

Однажды, когда мы только поженились, она пришла домой с работы, сжимая в руках маленького щенка колли.

— Я увидела его в окне зоомагазина и не смогла устоять, — объяснила она. — Мы можем брать его на совместные прогулки и купить ему один из этих именных ошейников.

Несмотря на свои сомнения по поводу того, что собака задержится у нас надолго, я улыбнулся и помог ей выбрать имя — Тэдди. А вернувшись с работы на следующий день, обнаружил, что дом заполнен собачьими аксессуарами — пищащими гамбургерами, набитыми игрушками и крошечными светящимися теннисными мячиками. Разве собаки не дальтоники? Помню, как поднял один мячик и долго изучал его. У Тэдди была мягкая кровать, воротник, украшенный шипами из горного хрусталя, и поводок-рулетка. У него даже были именные миски для еды и воды. Я изучал все это с содроганием и смотрел, как Лия отмеряет половину чашки собачьего корма. Два дня она покупала для него всякую всячину, но я ни разу не видел, чтобы она дотронулась до него. На четвертый день Тэдди исчез. Был отдан соседу вместе со всеми светящимися мячиками.

— Слишком много беспорядка, — сказала Лия. — А я сама не смогла его выдрессировать.

Я даже не стал ей говорить, что для успешной дрессировки необходимо больше, чем три дня. Вот так Тэдди исчез ещё до того, как мы успели выйти с ним на прогулку. Боже, пожалуйста, пусть ребенок не станет для Лии очередным щенком.

Я поднялся, отряхивая песок с джинсов. Пора ехать домой, к моей жене. Это жизнь, которую я выбрал, или кто-то выбрал её для меня. Я уже даже не знаю, где начинаются и заканчивается мои собственные решения.

Суббота. Я сказал Лие, что у меня есть срочные дела. И выехал пораньше, сделав остановку у винного магазина, чтобы купить бутылку виски, которая понадобится мне позже. Бросив бутылку в багажник, я двадцать минут ехал по направлению к дому матери. Мои родители жили в Форт-Лодердейл. Они купили дом еще в девяностых у бывшего игрока в гольф, чем моя мать постоянно хвасталась своим друзьям. Когда домом владел Роберт Норрокс...

Она открыла дверь прежде, чем я успел постучать.

— Что случилось? Что-то с ребенком?