Вор (ЛП)

Софос закончил седлать коня и одолжил мне свой гребень. Я развеселился и сказа мальчику, что он слишком добр, чтобы стать князем. Он залился румянцем и пожал плечами.

— Я знаю, — сказал он.

— Так же, как и его отец, — прошипел Амбиадес, проезжая мимо и наклоняясь к нам с седла.

В общем, утро не задалось. Амбиадес дулся и молчал, Софос, сгорбившись, ехал рядом со мной и пытался игнорировать повисшую в воздухе напряженность.

Наконец я пробормотал:

— С вами не соскучишься. Каждый день узнаю что-то новенькое.

— Что ты узнал? — спросил Софос.

— Что держать рот на замке бывает очень полезно.

— Ты хотел сказать, не надо было хвастаться в таверне, что собираешься украсть царскую печать?

— Это не совсем то, что я думал, — сказал я, — Но теперь ты можешь держать пари, что я не повторю такой ошибки. Скажи, если у Амбиадеса такой высокородный дед, почему он ходит в обносках с чужого плеча?

Софос убедился, что Амбиадес едет впереди халдея и не слышит нас.

— Его дед был князем Эвменом.

Я на минуту задумался.

— Заговор Эвмена?

Теперь все встало на свои места. Простые люди не говорили вслух о заговоре Эвмена.

— После того, как он попытался вернуть олигархию и был казнен, его семья лишилась своих земель и титулов. Наверное, отец Амбиадеса унаследовал кое-какие деньги, но большую часть из них проиграл в карты. Когда прошлой зимой Амбиадес написал отцу, что ему нужен новый плащ, тот прислал ему один из своих старых.

— Ах, — сказал я. — Бедняжка Амбиадес. — Софос осторожно покосился на меня. — Как ему, наверное, нелегко задирать свой аристократический нос перед грязными плебеями, когда он сам ничем от них не отличается. Бьюсь об заклад, он каждое утро просыпается с мыслью об утраченном богатстве.

* * *

Мы держались в стороне от большаков. Хотя мы не раз пересекали тропинки и проселочные дороги, халдей тщательно выбирал путь между деревьями и ехал довольно медленно. Время от времени он сверялся с компасом, проверяя, не сбились ли мы с заданного направления.

На ночлег мы остановились ранним вечером. Лунный свет не проникал сквозь густую листву, город был достаточно далеко, так что халдей разрешил развести костер, и Пол приготовил рагу из нескольких лоскутов вяленого мяса. Ели мы молча сидя у костра. После ужина тишина стала просто невыносимой. Наконец халдей решил заговорить первым.

— Если Ген считает себя вправе пересказывать свободную версию старой легенды, то, пожалуй, я тоже могу себе это позволить, — сказал он и начал рассказывать Софосу очередную историю о древних богах.