Вор понарошку

«Где же дед?» — терялся в догадках Костя и шагнул в свою комнату. Шагнул и замер. Сгорбившись, заслонив широкой спиной весь экран монитора, дед неподвижно сидел перед его компьютером.

— Анатолий Семенович, — холодея, позвал Костя.

Дед даже не шелохнулся.

— Анатолий Семенович! — повторил Костя гораздо громче.

— Ах, ч-черт! Па-ра-зит! Поганая рожа! — Дед откинулся на спинку заскрипевшего стула и обернулся. На видном теперь экране маячили темные мрачные коридоры подземелья, украшенные всевозможными знаками кабалы. Сверху вниз катились кроваво-красные потеки.

— Это из-за тебя! — тыча пальцем в экран монитора, сказал дед вместо приветствия. — Я сейчас бы уже вышел на второй уровень. Знаешь, сколько я этих гадов прикончил.

Костя облегченно вздохнул, понемногу переходя от испуга к удивлению.

— У вас там что-то в кастрюле сгорело, — произнес он.

— Как сгорело? — вскинулся дед. — Ах, черт!

Он бодро вскочил и, шаркая шлепанцами, понесся на кухню, бормоча что-то про «прекрасные щи».

Костя подошел к компьютеру и вышел из второй версии игры «Doom».

На пороге появился дед.

— Ты погоди немного, — виновато сказал он, — я картошку сейчас приготовлю. Уроки пока сделай.

Костя устало кивнул и опустился в кресло. Минут через двадцать он так и уснул. Это с ним теперь случалось нередко.

Разбудил его дед. За окном было темно, и Костя с удивлением обнаружил, что он лежит на своей кровати, укрытый пледом.

— Костя, подъем, — тормошил его дед, — иди поешь, и уроки все равно сделать надо.

Костя поднялся. Не так уж и поздно было еще, только восемь часов вечера.

— Спасибо, что на кровать переложили, — сказал он деду.

— Я тебя только пледом укрыл, — объяснил дед, — до постели ты сам дополз.

Костя за один раз и поужинал и пообедал, управился с уроками всего за час и сразу стал укладываться спать, чтобы не возбуждать лишнего недовольства деда. А то еще опять отрубит электричество.

Когда он лег в постель и погасил свет, в комнату опять заглянул дед.

— Ты лучше выспись сегодня, — миролюбивым и, как показалось Косте, опять немного виноватым голосом сказал он, — а играть завтра будешь. Никуда твой компьютер не убежит.

— Спокойной ночи, — сказал ему Костя.

— Спокойной ночи, — эхом отозвался дед и прикрыл дверь.

Костя сел в постели. Он боялся, что лежа заснет, а надо было досидеть до одиннадцати.

Ждать пришлось долго. В подземелье все затихло. Полтергейст будто потерял к Файрмену интерес. Светильники на люстре-колесе мерцали в полной тишине, иногда выбрасывая колеблющиеся язычки пламени.

Все-таки Файрмен дождался. Справа от него, внезапно дрогнув, уехал куда-то вверх целый участок стены, и в образовавшейся арке застыл удивленный Рут.

— Стоять, Рут! Стоять! Стоять и не двигаться! — закричал Файрмен еще до того, как проход в стене отворился полностью.

— Стою, Файр, стою, — растерянно проговорил Рут.

— Не двигайся, — еще раз с мольбой в голосе попросил Файрмен.

— Не двигаюсь, — послушно отозвался Рут, и Файрмен был в этот момент страшно благодарен ему за сговорчивость. Он вскочил на ноги и сломя голову со всей прытью, на которую только был способен, бросился к образовавшейся арке. Он чуть не сбил Рута с ног, тот едва успел отшатнуться. И едва Файрмен вылетел из зала-ловушки в коридор, кусок стены за ним с глухим стуком обрушился и закрыл вход — будто его и не было.

— Что это значит, Файр? — спросил Рут.

— Это значит, Рут, что мы с тобой будем первыми антиборидами, которые выйдут из этих катакомб.

Когда они вышли за ворота, Рут самым хулиганским образом расстрелял фонарь над входом. Затем они отправились пешком к Замку Огня. Попутно они беседовали, им было, что обсудить.

— По крайней мере, Рут, — выдавал сделанные им за время сидения в подвале заключения Файрмен, — теперь понятно, что Кастор и Васька сгинули именно тут, в этом замке.

— Почему ты так в этом уверен, Файр? — Рут все-таки получил меньше информации. Он ведь не имел такой содержательной беседы с Полтергейстом.

— Потому что я разговаривал с хозяином, Рут. С хозяином этого замка. Полтергейст оказался полтергейстом, это дух этого замка. Он мне сам рассказал про Кастора, только не назвал его имени. Про Ваську, правда, ничего не говорил, да я и не спрашивал, и так все понятно.

— Так поделись, Файр, своими откровениями, а то я ничего не понял.