Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1 (СИ)

«Взгляд» - так я назвал это штуку. Когда «взгляд» прошелся по окружающей полутьме, дорога была открыта. «И сколько мне еще предстоит увидеть в этих недрах английской горы! А Катти, он как проберется? Да он меня подведет на первом же патруле». Нет, о таком думать было нельзя. И все же, я привык всегда ожидать худшего. Будь то облава или еще какое-то неведомое Богам устройство.

В Зоне А я слышал как кто-то рвал свои губы неистовым свистом. Знает, что ему никто не поможет. Вдоль коридора шли камеры, такие темные, что казалось, они пустовали. Ложное чувство. Единственная тоненькая дорожка по центру была освещена свечами, что свисали с потолка. Я чувствовал невыносимую жару, но не только я. То и дело через серые решетки мелькали удивленные лица, которые тянулись ко мне как к спасителю грязными волосатыми руками. Их я тоже страшился. Кто знает, на что готов пойти отчаявшийся человек.

«Убери руки, иначе обломаю их» - говорил я, хоть и блефовал, конечно. Руки исчезали. А потом позади раздавался тихий плачь.

Свист не прерывался, все также тянулся, словно кто-то вкладывал свои последние силы в него, дул свирепо и искренне. Сверху в комнате никого не было видно, ну и отлично. Я взобрался по ступень, и второй этаж камер открыл мне глаза на масштаб «исправительной машины». Фанатики не жалели денег на свои темные делишки. А ради чего? Ради этих лиц? Они же действуют в их интересах. Все действуют в чьих-то интересах, кроме меня. Потому я и был на свободе. Искал человека, который должен был мне денег. Без него, я зря рисковал жизнью. Второй раз.

Под аркой на нарах, прикрытых вонючим ковром спал Надсмоторщик. Его Молот был прислонен к стене около входа. И вправду, кого здесь остерегаться? На столе – чистота, которой даже сортир Баффорд не позавидует. Но не чистота привлекла мое внимание. Книга. Кто знает, что за чушь там может быть написана. Но если есть возможность надо пользоваться. Я протянул свои пальцы над черной головой и стащил ведомость. Она как раз была открыта. На полях числилась вчерашняя дата. «Интересно» - подумал я, - «Надо изучить».

Тюремный блок А

1: Рендал, бандит. Наказание: Бичевание и принудительные работы на фабрике. Состояние: удовлетворительно.

4: Деллин, насильник. Наказание: колесование. Состояние: удовлетворительно.

7: Сеннет, головорез. Наказание: Подвергнут отсечению большого пальца. Избиение молотами и принудительные работы на фабрике. Состояние: удовлетворительно.

9: Иссит, попрошайка. Обваривание кипятком. Состояние: умер, не перенеся Справедливого Наказания.

Вот это был арсенал посланников справедливости на Земле! Катти в списке не было, а жаль. Не хотел бы я увидеть его «Наказание» и «Состояние».

Во второй зоне для меня не было удивлением, что камеры располагались с математической точностью, как в Зоне А. Это меня совсем не удивило. Удивило другое, я терял маршрут, и даже карта, врученная мне моим знакомым… она оказалась чрезмерно схематичной. Где я находился? В блоке B или уже в С. Таблички прятались от меня. Да какое мне вообще было дело до табличек! Я хотел побыстрее оттуда выбраться. Но без Катти идти было нельзя.

Несколько раз я слышал звон ключа в замке, и где-то сзади меня открывалась дверь. Вообще все здесь напоминало о том, что я был не у себя дома, не в гостях, и даже не на улице или в храме. Толстые каменные стены, которые, казалось бы, даже требушет не возьмет, металлические кованные двери, ручки, факелы, окруженные прутьями. Я иногда останавливался, чтобы перевести дух, но долго не задерживался, боялся. Я, верно, не был еще готов к таким одинаковым, тесным и неприглядным коридорам, из каждого угла которых мог выглянуть человек с кинжалом или мечом. Было неимоверно сыро и пахло известняком и чем-то серным.

И вот долгожданный… Блок С. Тот самый, что мне не был нужен. Однако кто знает, когда человека подведет память или на ум придет желание помочь. Еще на подходе к арке, я слышал неприятный шум в ушах, словно рой пчел копошился в них. Представлял себе машину, которая будет ходить, как человек и рубить как человек, обгладывать мои кости, как человек. Все оказалось проще, совсем по-человечески. Из камеры торчали две руки, над ними наиглупейшее лицо из всех, что я когда-либо видывал. Эти губы монотонно произносили букву B. А напротив ему в такт подпевал человек, коего я не видел.