Вор с черным языком

Мне отчаянно хотелось открыть книгу и посмотреть, что там в ней, понять, смогу ли я ее прочитать. У меня потеплело на сердце от этой мысли, мое везенье было со мной. Если бы знаки Алфавита-убийцы собирались убить меня, я бы почувствовал холод, пробирающий до самых пяток, стоило бы мне только подумать о такой опасной затее. Так почему бы не доверить собственную жизнь этому чувству? Боги свидетели, я уже делал так раньше.

Я был настолько испуган, что едва не обоссался, но разница между сильным и слабым не в том, что сильный не намочит штаны, а в том, что он эти мокрые штаны подтянет и пойдет дальше. Я открыл книгу на случайной странице ближе к концу и сосредоточился, понимая, что либо пойму то, что увижу, либо умру.

Поначалу слова казались размытыми, но не успел я подумать: «Вот и все, я покойник», как они сделались четче.

Маги не имеют в Храве такой силы, как в Молрове или Хольте, ганны слишком тупы для магии. Они хорошие мечники и копейщики, но против великанов могут не больше, чем домашние кошки против медведей. Только королева мешала нам, но теперь она попала в наши руки, а королевство разрушено. Пусть лучше падет Храва и весь Аустрим, а Гильдия потеряет небольшую долю доходов, зато другие страны увидят, что случится, если они прогонят Гильдию Берущих. Как и тогда, когда пали все лошади, мы изменим мир к нашей выгоде, радостно служа Запретному в этом и других делах, и да сохранит нас смех молодыми, а злость – богатыми.

Я продолжал читать. Все, что сказала Мертвоножка в Бесснежном лесу, теперь подтверждалось: Берущие держали магов в полном подчинении и создавали подложные магические школы. Они хотели, чтобы в мире не было неподконтрольной им магии.

Но это еще не все.

Похоже на то, что они держали в узде еще и Гильдии извозчиков, скороходов, строителей и мореходов. Прибыльное дело, особенно в мире, внезапно оставшемся без лошадей.

Особенно тревожило упоминание о лошадиной чуме. Ясно было, что Гильдия получила огромную выгоду от мора, в котором все мы обвиняли гоблинов. Но кто сказал, что они сами изготовили эту напасть? Очень важный вопрос, правда?

Я снова погрузился в чтение угловатых знаков и заметил, что в верхнем углу каждой страницы нарисованы маленькие глаза, но в это мгновение книга чуть дернулась, как живая. Кажется, глаза тоже сдвинулись.

Теперь я знаю, что книга видела меня и читала точно так же, как я читал ее. Она видела всех в этой пещере, определяла силу, магию и ценность каждого из нас для Гильдии. Книга сама открылась в моей руке, перелистывая страницы к самому началу, где я видел изображение краба. Прежде чем я успел захлопнуть книгу, краб перепрыгнул со страницы на стену.

Книга Глубокой Тени была живой.

63 Молния во тьме

Черный колючий краб, едва различимый в сумраке пещеры, хотя и разросся уже до размеров собаки, ткнул мне в лицо клешней, едва не задев глаз, и сиганул со стены на пол. Я отскочил и достал Ангну, мой рондельный кинжал, собираясь проткнуть гадкую тварь, но она быстро поползла к Норригаль.

Немудрено, что вид длинноногой черной мерзости, несущейся прямо на нее, напугал покалеченную ведьмочку. Она вытянула вперед большой палец с кольцом и выпустила яркую, обжигающую молнию, превратившую книжного краба в пепел. Ослепленный на время разрядом, я подбежал к Норригаль и встал перед ней, а спантийки точно так же прикрыли собой королеву у дальней стены.

Дурацкое кольцо! Раскалившийся металл обжег Норригаль. Она взвизгнула, стащила его с пальца и бросила на землю. Кольцо задымилось и растаяло без следа.

Зрение начало возвращаться ко мне.

– Святая щелка Кассии! – пробормотал я, стараясь понять, что происходит вокруг.

Норригаль тоже пыталась проморгаться.

– С тобой все в порядке, Кинч? – спросила она почти шепотом в потрясенной, настороженной тишине пещеры.

– Да, – ответил я, но тут же охнул от жгучей боли в предплечье и торопливо задрал окровавленный рукав, уже догадываясь, что случилось. – О нет!

Моя татуировка исчезла.

– Мяу, – сказал слепой серый кот Обормот, восьмеркой вышагивая по полу.

Но конечно же, он появился не один.