Вор в роли Богарта

— Ты не первый представитель закона, который задает мне тот же вопрос, — парировал я. — Что произошло с Кэндлмасом?

— А кто сказал, что с ним что-то произошло?

— Ой, ради бога, — фыркнул я. — К чему тогда обследовать совершенно пустой кейс на предмет обнаружения отпечатков? Ты нашел кейс в его квартире, и он сам мог бы объяснить, как он туда попал. Так что напрашивается один вывод: Кэндлмас ничего не сказал. Или его там просто не было, или же он был не в состоянии говорить вообще. Так что из двух?

Он смерил меня долгим пристальным взглядом.

— Не вижу причин скрывать от тебя, — наконец вымолвил он. — В любом случае через пару часов ты все равно узнал бы об этом из газет.

— Так он мертв?

— Если и нет, то очень ловко притворяется.

— Кто его убил?

— Не знаю, Берн. Думал даже, что это твоя работа.

— Не болтай ерунды, Рэй. Ты прекрасно знаешь, что это никак не мог быть я. Я не убийца. Это не в моем стиле.

— Знаю, — кивнул он. — Все те годы, что мы знакомы, всегда знал, что ты на такие штуки не способен. С другой стороны, всякое может случиться. К примеру, когда парня застают врасплох, грабящим чужую квартиру… Только не вешай мне лапшу на уши, что все дни и ночи напролет ты только и знаешь, что продавать книжки. Ты закоренелый вор, Берни. Ты найдешь что взломать, даже когда тебя закопают на шесть футов…

— Радужная перспектива. Ладно, расскажи мне о Кэндлмасе, — сказал я. — Как его убили?

— Какая разница? Убили и убили.

— Но почему ты так уверен, что это было убийство? Он же не мальчик. Может, это была естественная смерть.

— Ага. Или самоубийство. Напоролся на нож несколько раз подряд, а потом, видно, проглотил его, чтобы сбить полицию с толку.

— Так его ножом? Колотые раны?

— Во всяком случае, так говорит док. Обширное внутреннее кровоизлияние. И наружное тоже, — добавил он. — Весь ковер залит кровью.

Я поморщился. Мне стало страшно жаль Хьюго Кэндлмаса, но еще больше — того чудесного обюссонского ковра. И я выразил надежду, что покойный не слишком мучился.

— Еще как мучился, — заметил он. — Если его только предварительно не усыпили. Ну сам подумай: кто-то втыкает в тебя ножик, и не раз, а два-три. Как тут не мучиться, — он задумчиво нахмурился. — Правда, говорят, что после первого удара ножом наступает шок и остальных человек уже не чувствует, но кто его знает… Специалистам, конечно, видней. Однако не хотел бы испытать на собственной шкуре.

— Я тоже. И орудие убийства не найдено?

Он покачал головой.

— Нет, убийца унес с собой. Вот закончатся лабораторные исследования, тогда узнаем размер и форму лезвия вместе с именем и домашним телефоном парня, который произвел это оружие. Единственное, что я пока знаю наверняка, убили его точно ножом. По всей вероятности, длинным и тонким, но это всего лишь мои догадки.

— А как к тебе попало это дело, Рэй?

— Кто-то позвонил в участок около часа ночи. Приехали двое патрульных, видят: дверь заперта на целых три замка, а ключей у управляющего было всего два. Это целиком твоя вина, Берни.

— При чем тут я?

— Если б не ребята вроде тебя, люди не стали бы навешивать на двери по целых три замка. Да по всему городу расхаживают люди с карманами, битком набитыми ключами, таскают больше, чем могут унести, а причиной всему наши нью-йоркские воры. Как-то раз встретил женщину, так у нее в двери было целых шесть замков! Шесть! И когда утром она уходила, так пока запрет на все, глядишь, а время уже возвращаться. — Он удрученно покачал головой.

Я спросил:

— Так что они сделали? Высадили дверь?

— Да нет, не было оснований. Все, что они имели, — это анонимный звонок с сообщением, что кто-то слышал на четвертом этаже звуки борьбы. Случись такое в Нижнем Ист-Сайде, тогда, может, еще и высадили бы, сам знаешь, что это за райончик. Нет, они вызвали слесаря.

— Шутишь?

— А что тут такого? Слесаря — это тебе не врачи, они на посту по двадцать четыре часа в сутки. И принимают вызовы на дом.

— Разумная идея. Правда, тащить к ним дверь малость затруднительно.

— Или же насовать в замочную скважину аспирина, а уж утром вызывать… Короче, вызвали парня. Но то ли замок оказался крепок, то ли парень хиловат. В общем, они провозились с ним добрых полчаса.

— Полчаса? Надо было позвонить мне, Рэй.

— Будь я там, так бы и поступил. Но я не появился на сцене, пока они не проникли в квартиру и не обнаружили труп. Только тогда и позвонили, ну и я приехал и как раз осматривал покойного, когда раздался звонок. Это ты звонил?

— Не пойму, о чем ты…

— Ладно, не рассказывай сказки. Два звонка с интервалом минут в пять. Оба раза подходил я, и оба раза там молчали… Только не говори мне, что это был не ты, Берни. Напрасная трата времени. Я узнал твой голос.

— Интересно, как это? Ты же сказал, что там молчали.

— Да, но молчать можно по-разному, и это был твой стиль. И не пытайся убедить меня в обратном.

— Тебе видней, Рэй.

— Я сразу тебя узнал. Ну, и должен признаться, с самого начала подумал на тебя. Ты знаешь, где лежал труп?

— Откуда мне знать? Я ведь там не был.

— Помнишь такой маленький круглый столик, а на нем лампа, похожая на букет лилий?