Вор вне закона

В отделение милиции Сильвера доставили слегка помятым. Сразу провели в кабинет следователя. Тут же находились двое оперов уголовного розыска.

— Что можете показать по поводу вооруженного ограбления гражданина Кучерова? — с ходу спросил следователь.

— Не было никакого вооруженного ограбления. Это был его обрез, а я его только вырубил, — отперся Сильвер, хотя и понимал, что дело его дохлое.

Про Хоря, а тем более про Крюкова, он сразу же решил молчать. Во-первых был не приучен сдавать своих, а во-вторых хорошо знал от знакомых — за групповуху больше дают.

— А бумажник из кармана у него кто вытащил?

"Ну Хорь, ну сука, ты мне еще за это ответишь", — мысленно пообещал Сильвер, но вслух сказал:

— Может быть он у него сам из кармана выпал.

— Ладно парень. Но избиения ты не отрицаешь?

— Нет. Что было, то было. Врезал ему раз.

— Для начала и то хлеб, — вздохнул следователь. — Значит оформляем задержание.

При падении Кучер ударился головой о бордюр и был отправлен в больницу. До выяснения дополнительных обстоятельств и по причине позднего времени сыщики отправили Сильвера в камеру, а сами двинулись по домам.

* * *

Крюков, едва не переломав в темноте ноги, бегом пересек парк по диагонали и в самом глухом его углу перелез через старую кирпичную стену. Кольцо вокруг него смыкалось все уже. Он предполагал, что Сильвера могли поймать, но не боялся, что тот его сдаст. Просто он не знал, куда теперь деваться.

Домой Крюков не пошел. Позвонил из телефона-автомата, чтобы успокоить родителей и сказал, что останется на пару дней у друга на даче.

— Тебе звонил какой-то Гриша, — сообщил отец. — Ты не у него? Он просил срочно прийти к нему.

— Давно звонил? — переспросил Крюков.

— Часа три назад. Может быть и больше.

Крюков с трудом разыскал еще одну двухкопеечную монету и позвонил Мине. Трубку взяла минина мать, самого его не было дома. Мать сказала, что часа два назад ему позвонил Гриня и просил срочно приехать. Наверно Миня уже у него.

Крюков позвонил и Грине. Двушек у него больше не было, но трубку все равно никто не снял. И все-таки Крюков направился к Грине. Тот снимал комнату в деревенском доме в одном из сохранившихся на окраине Москвы поселков. Крюков доехал на метро до конечной, дальше минут двадцать шел пешком.

Дом, в котором жил Гриня, он увидел издалека. Тот уже догорал. Вокруг толпилось множество зевак, стояли пожарные машины. Крюков не стал подходить, так как поблизости могли крутиться люди Седого.

— Что там случилось? — спросил он у старухи, которая шла со стороны пожара.

— Да что случилось? Как обычно. Перепились, да и сгорели. Жалко, ребята, вроде, совсем молодые. Вроде тебя.

— Сколько их было?

— Ребят-то двое, да хозяин-пьяница.

Крюкову показалось, что в отсветах огня он вдруг увидел зверскую рожу Квали. Он развернулся и быстрым шагом направился обратно. Значит Миню и Гриню они убрали. Настала его очередь.

* * *

На его счастье Лях оказался дома. Он уже спал и открыл дверь жутко недовольный. Крюков молча прошел в комнату и выставил на стол купленную у таксиста за десятку бутылку водки. Лях также молча полез в шкаф за стаканами и в холодильник за колбасой.

— На праздник непохоже. Значит поминать будем? — догадался он. — Кого?

— Миню и Гриню грохнули. Помнишь, с которыми я тот подъезд на набережной фотографировал? Сильвера, похоже, менты захомутали. Очередь за мной.

Они выпили и зажевали безвкусной резиновой массой, именуемой "колбаса "Докторская".

— И что собираешься делать? — поинтересовался Лях. — Ждать когда придут и замочат?

— У меня два выхода, — принялся анализировать ситуацию Крюков. — В петлю или на зону. Ни тот, ни другой мне не подходят по определению. Может в тайгу с геологами податься или на комсомольскую стройку?

— А в армию? — спросил Лях.

— Я бы пошел, но не возьмут, — вздохнул Крюков. — Мне же только семнадцать стукнуло. Я уже узнавал. Пока восемнадцать не исполнится — никаких разговоров. Зато потом не открутишься.

— Мне это не грозит, — признался Лях. — У меня сотрясение мозга было.

Крюков посмотрел на него с удивлением.

— А разве с сотрясением не берут?

— Оно было семь раз, — уточнил Лях. — Ладно, если ты так хочешь отдать долг родине, постараюсь помочь. Жди.

Он принялся одеваться.

— Куда это ты собрался? — заинтересовался Крюков.

— В твой военкомат. Куда же еще?

— Ночью?

Лях посмотрел на него как на дурака и ушел. Вернулся он уже под утро. Крюков спал сном праведника.

— Порядок, — сообщил Лях. — Можешь прямо сейчас двигать в призывную комиссию. Твои документы лежат в нужной стопке.

— А возраст?

— Я там кое-что немножко подчистил. Короче, ты стал на год старше. Пока разберутся что к чему, ты уже будешь строевым шагом топать. Постарайся куда-нибудь подальше забуриться.

Крюк едва не пустил слезу.

— Леха, спасибо!

— Лучше скажи "благодарю", — поправил Лях.

На следующий день Крюков позвонил домой с городского сборного пункта, сообщил родителям, что призван на действительную военную службу и пообещал написать сразу после прибытия в часть.

ГЛАВА 8. МАЛОЛЕТКА