Вор времени

— Что, редко выходишь из дома, да? Мой дедушка говорит, что если разумное существо обретает человеческий облик, оно и мыслить начинает тоже как человек. Форма определяет функцию.

— То есть это было действие разумного существа? — уточнил по-прежнему шокированный Лобсанг.

— Ты не только редко выходишь из дома, но еще и историю плохо знаешь, — грустно сообщила Сьюзен. — Ты слышал что-нибудь о проклятии оборотней?

— Разве быть оборотнем — это еще не достаточное проклятие?

— Они так не думают. Но если они проведут в облике волка достаточно длительное время, то так волками и останутся, — пояснила Сьюзен. — Волк — это очень сильная… форма, понимаешь? Разум остается человеческим, но волк лезет сквозь ноздри, уши и лапы. А о ведьмах слышал?

— Мы… украли у одной из них помело, чтобы добраться сюда.

— Правда? Значит, повезло тебе, что конец света все же наступил, — хмыкнула Сьюзен. — Так или иначе, некоторые из ведьм, лучшие из лучших, умеют делать такую штуку, которую они называют Заимствованием. Они способны проникать в разум животных. Очень удобно. Но самое главное, уметь вовремя выбраться оттуда. Ведь можно навсегда остаться уткой, если слишком надолго застрянешь в ее голове. Да, очень сообразительной уткой, уткой, так сказать, с воспоминаниями, но тем не менее уткой.

— Поэту Хохе как-то приснилось, что он превратился в бабочку, и, проснувшись, он спросил: «Я человек, которому приснилось, что он превратился в бабочку, или бабочка, которой снится, что она человек?» — поведал Лобсанг, пытаясь поддержать разговор.

— Правда? — с интересом спросила Сьюзен. — И кем он оказался?

— Что? Да кто знает…

— А как он писал свои стихи?

— Кисточкой, конечно.

— Он не порхал, выписывая в воздухе весьма информативные кренделя, не откладывал яйца на капустные листья?

— Никто не упоминал ни о чем подобном.

— Значит, скорее всего, он был человеком, — констатировала Сьюзен. — Интересно, но нам ничем не поможет. Разве что ты можешь сказать примерно то же самое про Аудиторов. Им снится, что они стали людьми и их сон стал реальностью. А они совершенно лишены воображения. Как и мой дедушка, честно говоря. Они могут создать идеальную копию чего угодно, но сотворить что-то новое? Нет, на это они решительно не способны. А вообще, по-моему, они пытаются выяснить, что значит быть человеком.

— И что же это значит?

— Что ты контролируешь себя гораздо в меньшей степени, чем тебе это кажется. — Она еще раз окинула внимательным взглядом толпу на площади. — Ты что-нибудь знаешь о создателе часов?

— Я? Нет, не совсем…

— Тогда что ты тут делал?

— Лю-Цзе предположил, что часы собирают именно здесь.

— Правда? Догадка на пять с плюсом. Ты даже нашел нужный дом.

— Понятия не имею, как это у меня получилось. Я просто знал, что именно там я должен быть. Глупо звучит, правда?

— Да. Не хватает только блестящих колокольчиков и синих птиц счастья. Но возможно, ты говоришь правду. Я тоже всегда знаю, где должна находиться. Кстати, а где ты должен находиться сейчас?

— Минуточку, — вдруг нахмурился Лобсанг. — А кто ты вообще такая? Время остановилось, мир заполонили… сказки, чудовища и всякие твари, и вдруг откуда ни возьмись учительница!

— Самое оно для такого мира, — усмехнулась Сьюзен. — Мы, учительницы, терпеть не можем всяких глупостей. Кстати, я ведь тебе уже говорила, что получила определенные способности по наследству.

— Например, жить вне времени?

— Это только одна из них.

— Странная способность для учительницы!

— Очень удобно, когда выставляешь оценки, — спокойно заметила Сьюзен.

— А ты действительно человек?

— Ха! Такой же, как ты. Хотя в моих семейных шкафах завалялась парочка-другая скелетов.

Было что-то странное в том, как она произнесла эти слова.

— Это ведь не просто фигура речи, да? — спросил он каким-то безжизненным голосом.

— Не совсем, — признала Сьюзен. — Слушай, эта штука у тебя на спине. А что будет, если она перестанет крутиться?

— У меня кончится время.

— Ага. Значит, тот факт, что она замедлила вращение и остановилась, пока Аудитор на площади упражнялся с топориком, уже ни на что не влияет?

— Она что, правда не вращается? — Лобсанг в панике завертелся на месте, попытался дотянуться до ручки.

— Судя по всему, у тебя тоже есть скрытые способности, — с ухмылкой произнесла Сьюзен, прислоняясь к стене.

— Пожалуйста! Заведи меня еще раз.

— Нет проблем. Ты полный…

— Это и в первый раз было совсем не смешно!

— Все верно. У меня почти нет чувства юмора.

Лобсанг всячески пытался дотянуться до рукояти, и ей даже пришлось схватить его за руки.

— Эта штука тебе не нужна, понимаешь? Она мертвый груз. Поверь мне! Не сдавайся! Ты сам делаешь время. Не пытайся понять как.

Он с ужасом уставился на нее.

— Что происходит?

— Все в порядке, все в порядке, — спокойно промолвила Сьюзен, призвав на помощь все свое терпение. — Такие открытия всегда становятся потрясением. Когда это случилось со мной, рядом никого не оказалось, так что считай, что тебе еще повезло.

— А что случилось с тобой?