Ворчание из могилы

Этот новый роман, вероятно, ближе к мэйнстриму, чем к научной фантастике, ближе чем всё, что Роберт сделал… он хочет, чтобы эта вещь по выходу получила массовое распространение, или первый тираж в мягкой обложке, или журнальную публикацию, или, возможно, и то, и другое. Выпуск в мягкой обложке, похоже, не слишком сильно отражается на продажах коммерческого издания, если принять во внимание практику «Клуба книголюбов» при «Doubleday». Если у нас не получится журнальная или предварительная публикация книги в мягкой обложке, мы вынужденно позволим выпустить роман в клубном издании. Объёмы продаж «Луны – суровой госпожи» мою правоту в этом вопросе подтверждают.

26 февраля 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Только что вернулись из больницы. Боб пытался съесть завтрак… он съел на завтрак целое яйцо, и я не знаю, сколько ещё, но он всё ещё получает питание внутривенно, и очень неуверенно стоит на ногах. Но, во всяком случае, мы уже обходимся без инвалидной коляски, и он выходит гулять в коридор. После того как он месяц отказывался покидать свою комнату, это – значительный прорыв. Кроме того, я дала ему «Словарь оскорблений»[156], и он начал его читать, что куда лучше, чем мыльные оперы, викторины и т. п., которые он смотрел по телевизору.

Кроме того, посылаю письмо от Леди Голланц. Роберт прочитал это письмо и твёрдо сказал: «Никакой бодлеризации». Поэтому не могли бы Вы вежливо послать её ко всем чертям? Пассаж, на который она ссылается, тот, в котором герой чувствует жалость к жертве, а не к преступнику. Она хотела его выкинуть.

ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: К этому времени издатели во многих странах печатали работы Роберта, особенно его подростковые романы.

Несколько британских издателей имели контракты на его книги, среди них «Gollancz». Главой этой фирмы был посвящённый в рыцари короны сэр Виктор Голланц. Когда сэр Виктор умер, его жена приняла фирму.

Когда они собирались издавать один из подростковых романов (теперь уже не вспомнить, что за книга это была), леди Голланц спросила, может ли она опустить несколько предложений, в которых речь шла о наказании персонажа за преступление, которое он совершил. Закон по этому вопросу твёрд, как здесь, так и в Великобритании: никакой издатель перепечатки не может вносить изменения в текст без письменного согласия автора.

Поэтому Роберт отклонил её просьбу об исправлениях.

Вчера, в Санта-Круз, я наткнулась на заметку, которую Роберт сделал о новой книге. Жаль, я не могу привести её полностью, но он сказал: «Возможно, это мой последний роман. Я не собираюсь позволять какому-то редактору сокращать его, если он не понимает его полностью». Он всегда говорил, что эта история не могла быть сокращена из-за её сложности… хотя я думала, что это нужно было сделать. Возможно, он был прав. В любом случае такие вещи следует делать с осторожностью, а не пытаться впихнуть их в прокрустово ложе. Он действительно делал некоторые сокращения перед заключительной печатью и копированием. Я вычитывала это и проверяла, и внесла исправления там, где машинистка сделала ошибки. И сокращённая версия была намного живее, чем исходный вариант!

7 марта 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я знаю, что у [Роберта] были конкретные мысли по поводу того, что он хочет от контракта на новую книгу, но он только твердит, «Вы с Лертоном справитесь с этим», так что нам придётся потянуть ещё немного.

31 марта 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Роберт доволен, что продажа в журнал состоялась [ «Не убоюсь я зла» в «If»]. У него было твёрдое намерение добиться журнальной публикации этой вещи, если это возможно.