Ворчание из могилы

На моей памяти, это была единственная бесплатная поездка, на которую Роберт согласился, в неё даже была включена «зелёная зона» в порту – ни таможни, ни иммиграционного контроля проходить было не нужно. Зато по возвращении в Нью-Йорк всё было совсем по-другому!

ОЦЕНКА

21 ноября 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я говорил Вам об оценке моих рукописей и др., которые я пожертвовал в Калифорнийский университет? Если нет, я обязан это сделать – потому что я был поражён. Оценка была сделана Робертом Метцдорфом[196] из Нью-Йорка и Коннектикута, и ФНС волновалась из-за длинной задержки получения оценки. Но университетский библиотекарь хотел именно этого оценщика и никого другого, из-за его высокого престижа и его прошлых успехов, когда его оценки становились аргументом в судебных спорах. Так что когда Метцдорф закончил работы в других местах, он заехал сюда и выполнил мой маленький заказ.

Он оценивал всего лишь фрагмент того дара, который теперь находится в библиотеке университета, а именно, около двух третей моих рукописей плюс несколько коробок зарубежных изданий и немного [книг в мягкой обложке] на английском языке. Сумма, в которую он оценил этот фрагмент, была 30 230.00$ – и я был поражён.

Правда, Джинни прикинула стоимость всей коллекции в 25 000$ с небольшим – но это была цена полного набора рукописей, плюс вся наша библиотека, плюс несколько ценных картин, а также несколько других вещей. Так как ФНС разрешает делать налоговые вычеты на подарки движимым имуществом только после того, как они физически поменяют владельца, я беспокоился, что оценка стоимости того, с чем я был в состоянии расстаться (несколько рукописей плюс немногие не очень ценные книги), могла оказаться меньше, чем стоимость экспертизы – т. е. оставить меня в чистом минусе по деньгам и с большой потерей рабочего времени, потраченного на каталогизацию и подготовку материалов для библиотеки. Я никогда не думал о моих старых рукописях и записках как о чём-то ценном. Чёрт, по мне, так это были просто бумажки, которые загромождали мои папки, но которые я не смел выбрасывать по деловым причинам. Что касается зарубежных изданий и книг в мягкой обложке, в течение многих лет я раздавал их любому, кто возьмёт.

Я всё ещё жду, что ФНС развопится по поводу оценки. Я очень рад теперь, когда мы заполучили оценщика номер один. Если ФНС не примет его оценку, я со спокойной душой предъявлю её в Налоговом суде.

ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: ФНС не возразила против оценки, данной этим бумагам.

КОШКИ

12 января 1957: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Пикси умирает… уремия, слишком далеко зашедшая, чтобы надеяться на ремиссию; несколько дней назад ветеринар отправил его домой умирать. Сейчас ему не больно, и он всё ещё мурлычет, но он очень слаб и изо дня в день становится всё более истощённым – как будто по дому бродит маленький жёлтый призрак. Когда у него начнётся период боли, я должен буду помочь ему миновать его, и надеяться, что он наконец-то найдёт дверь в лето, которую искал. Мы очень всем этим подавлены… мы стали чрезмерно привязанными к этому маленькому котику. Конечно же, мы знали, ещё когда он только появился у нас, что это должно будет случиться, и я скорее предпочёл бы пережить своего домашнего питомца, чем он переживёт нас – мы лучше приспособлены, чтобы выдержать это. Однако от этого нисколько не легче…

23 марта 1959: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму