Воробей

сжимаю ее бедра. Она поймала мой взгляд, и я отвернулся. Она убивала меня, не зная об этом.

Я тяжело вдохнул и решил, что смотреть туда не стоит. Или меня поймают на этом, или я

нападу на тех, кто любуется ею. Я попытался отвлечься. Я заметил, что песня сменилась на «Single

Ladies» Бейонсе, через миг я заметил, что Эддисон подошла к бару. Она втиснулась между мной и

Дереком, который все еще говорил с Джоном, и она забрала свой напиток. Она выпила его в три

глотка.

– Ого! – я повернулся к ней. – Полегче с этим.

Она улыбнулась и провела рукой по губам.

– Не нужно.

 «Да?» – с сарказмом подумал я. Я не заметил.

Она уперла локоть в стойку и повернулась ко мне.

– Все выйдет с танцем после этой песни.

Я посмотрел на танцпол, а потом на нее.

– Зачем ждать?

69

Она протянула левую руку перед лицом и помахала пальцами, свет клуба сверкал на кольце.

– Я не одинока.

Желудок стал тяжелым. Спасибо, что напомнила.

– И как? – она посмотрела на танцующие тела. – Кто-то нравится?

Я нахмурился.

– Что, прости?

– Тут полно женщин, – она указала на танцпол. – Половина из них одинока или делает вид, –

она улыбнулась и пониманием. – Одна из них должна тебя привлечь.

Казалось,   она   заметила,   как   я   пялился,   и   теперь   мстила.   Но   она   стала   анализировать

девушек, чтобы найти для меня подходящую.

– Как тебе брюнетка в углу? В красных туфлях?

– Нет, – я покачал головой. – Слишком высокая.

Эддисон пожала плечами.

–  У   нее   шикарные   ноги,   –   она   огляделась.   –   Ладно.   А   как   насчет   крошки   с   темными

волосами?

– Нет. Не люблю короткие волосы.

–  Они  могут  отрасти!  –  возмутилась  она, огляделась  и  указала.  –  О! А она?  Блондинка с

длинными волосами и в розовом платье?

Я поймал ее палец, чтобы никто не увидел.

– Может, хватит? Нет. Блондинки – для Кевина. А то платье выглядит так, словно она надела

футболку, а штаны забыла.

Эддисон   рассмеялась,   это   было   заразительно.   Я   рассмеялся   с   ней,   обожая   звучание   ее

голоса.

Она вздохнула.

– И тебя никто не интересует?

Почему это было важным для нее? Я решил подыграть, чтобы осчастливить ее.

– Ладно. Да. Кое-кто меня привлек, – не нужно было говорить, что это была она.

Эддисон просияла.

–  Так пригласи ее на танец, – она была восхищена, словно играла сваху. – Погоди, – она

замерла.   –   Ты   не   танцуешь,   –   она   прикусила   губу.   –   Хоть   купи   ей   напиток,   чтобы   показать

внимание.

Я ухмыльнулся и тряхнул головой.

– Я не пришел сюда искать себе миссис Дейтон.

Она закатила глаза и прижалась спиной к бару.

– Как хочешь, – она спросила через пару секунд. – Безумие, да?

– Ты о чем?

–  Все это,  – она указала вокруг себя. – Помнишь,  кто был со мной  в тот день, когда мы

встретились?

Мои глаза расширились.

– Твоя сестра и лучшая подруга.

Она улыбнулась и кивнула.

–  Меган и Эшли. Кто знает, что было бы, если бы я не уехала в тот день. А если бы Кевин

встретил Эшли уже тогда?

– Кто знает? – я пожал плечами. – Они уже были бы на втором ребенке.

–  Или,   –   она   замолчала.   –   У   Кевина   был   бы   ее   номер,   и   ты   смог   бы   найти   меня   после

крушения.

Ее слова были неожиданными, и я удивился такому повороту. Я не сразу понял, что сказать.

– Ну, да, – запнулся я. – Было бы удобно.

Она рассмеялась.

70

Краем глаза я увидел, как Эшли и Тара машут Эддисон идти к ним. Она оттолкнулась от бара

и посмотрела на меня.

– Я вернусь. Попросишь Дерека взять мне еще напиток?

Я  хотел узнать,  почему  она не  может попросить   сама, но она  уже  ушла.   Я посмотрел  на

Дерека, он все еще болтал с Джоном. Заметил ли он жену между нами?

Джон вытащил телефон из кармана и ушел позвонить. Я хотел сказать Дереку о напитке для

Эддисон, но он тоже отошел от бара. Я проследил за ним, он добрался до Эддисон на танцполе, и

она   улыбнулась   ему.   Он   обнял   ее   за   талию,   а   она   его   за   шею.   Их   разделяли   футы,   но   они

танцевали,  и   Дерек   знал  движения.  Как   будто  он  был  из  бойз-бенда.  Они  двигались  складно,

словно не в первый раз. Мой желудок сжался.

Дерек   сжал   ладонь   Эддисон.   Он   танцевал   и   подпевал   песне   Джастина   Тимберлейка

«Mirrors».   Эддисон смущалась, а он отыгрывал слова песни, пел про свое отражение, другую

половину, и как его никто не терпит. Мне хотелось что-то ударить.

Например, лицо Дерека.

Нужно   было   отвлечься.   Может,   Эддисон   была   права,   мне   стоило   найти   кого-то,   чтобы

затеряться на пару часов. Я озирался и все равно увидел мистера и миссис Коул. Дерек оказался за

женой, его ладони опустились на ее бедра. Он целовал его шею, ее ладони сжимали его, она

прижалась к его груди, закрыв глаза. Его глаза были открыты.

И он смотрел на меня.

Я напрягся. И я все понял. Танец был территориальным, он метил землю. Он заметил, как

Эддисон говорила со мной, может, даже слушал нас. Его тяжелый взгляд говорил о многом.

Во-первых, я ему не нравился.

Во-вторых: ты не танцуешь? Тогда смотри на меня, неудачник.

И в-третьих: она моя.

Я выдержал его взгляд. Он был прав. Я и не должен был ему нравиться. Я был с его женой.