Воробей господин Чириков

Внутри вентиляционной шахты дули сладкие ветры и было гнездо с шатром. Спокойная и величавая, сидела в гнезде необыкновенной красоты птица. Другой такой Чириков никогда раньше не видел. Ее перья переливались всеми цветами радуги. С каждым их взмахом - откуда-то из воздуха, из ничего - появлялись золотые птичьи яйца. Они падали в гнездо - одно за другим, как спелые яблоки в волшебном саду.

Сердце Чирикова учащенно забилось.

- Здравствуй, господин Чириков!.. - кивнула ему Птица своей изумрудной головой.

- Ты меня знаешь?! - удивился он, подлетев поближе.

- Как не знать! - рассмеялась она сладкозвучно. - Я даже знаю, зачем ты здесь. Держи, что искал! - И Птица, нарочно для него взмахнула крыльями и протянула ему золотое яйцо.

- Спасибо тебе, госпожа Птица! - с благодарностью воскликнул смутившийся воробей.

- Меня зовут Сладкая Дрёма, - ответила она.

- Ты здесь живешь? - удивился господин Чириков.

- Я всегда здесь жила. Давным-давно на этом месте, где стоит фабрика, текла Молочная река с Кисельными берегами. В ней-то я и родилась. В моих яйцах - молоко. Никто не видит, когда я добавляю его в тесто. Никто. Из людей, конечно. Птицы-то все знают.

- О тебе внизу никто не знает?! - воскликнул господин Чириков.

- Кто в меня верит, тот знает! - ответила Сладкая Дрёма. - Для остальных же, я - птица, которой нет на свете, а птичье молоко - лишь несбыточная мечта. Лети, господин Чириков! Пусть исполнится и твоя мечта!.. Рада была познакомиться.

Она взмахнула крыльями, и новые золотые яйца стали заполнять гнездо.

А воробей крепко обхватил драгоценный подарок лапами и полетел домой...

Ночью на рабочем столе чучельника господин Чириков проклевал золотую скорлупу, из клюва стал обрызгивать птичьим молоком все чучела в кабинете: и ястреба, и сокола, и птицу-секретарь. Не прошло и мгновенья, как они вновь превратились в живых птиц и, с треском распрямив крылья, стали вылетать в окно, друг за другом. Было лето.

А золотую скорлупу от яйца господин Чириков притащил мне. Я поместил её в хрустальную шкатулку. Она и сейчас на моем столе.

История восьмая.

ГУТЕН ТАГ, ИЛИ - КАК ГОСПОДИН ЧИРИКОВ НЕ ПОЛУЧИЛ НАГРАДУ РОДИНЫ

Однажды воскресным утром во двор въехал туристический автобус. Водитель автобуса (он же - по совместительству - экскурсовод) жил в красной пятиэтажке и часто завозил к нам туристов, если сам не успел позавтракать.

Пока он взбегал по лестнице на третий этаж, пока съедал что-нибудь, пока упаковывал в сумку кастрюльки с обедом, - двор наполнялся гулом беспечных иностранцев. Они выходили из автобуса, чтобы поразмять ноги, а заодно поглядеть на быт русского двора.

Так случилось и на этот раз.

Туристы из Германии вышли из автобуса и достали из кожаных кофров и футляров фото - и видеокамеры. Им надо было отчитаться перед домочадцами где-нибудь в Баварии или в Саксонии о том, как интересно и разнообразно провели они время, как много нового узнали, путешествуя по России.

В это самое время во дворе рядом с туристами оказалась овчарка Степанида: она прогуливалась со своей хозяйкой Бочкиной - тощей старухой с крашеными волосами.

В это же время, пролетая над мусорным баком, Господин Чириков увидел стаю дворовых голубей. Те о чем-то горячо спорили.

- Привет, сизые! О чем разговор?

- Да вот, не знаем, как поступить... - ответил ему самый старый голубь и показал в мусорном баке несколько деревянных ящиков с надписью: "Гранаты".

- Ничего себе, находочка! - испугался воробей. - Быстро разлетелись!

Господин Чириков в панике заметался по двору.

- Что случилось? - спросила его Степанида.

Об этой овчарке надо рассказать подробней.

Родилась она в деревне. О немецких корнях своей породы понятия не имела. Всю жизнь представлялась русской собакой и терпеть не могла (даже предпочитала уклоняться от встречи), когда к ней подходил знакомиться какой-нибудь Чарли, Джерри, Лорд или Денди.

"Зачем называться тарабарским именем, если живешь в России? недоумевала она. - Представить невозможно, чтобы где-нибудь в Европе гавкали Иван да Марья, Князь или Жучка! К чему заискивать перед Западом?.. Шарик, Бобик, - куда как красиво!.."

Питалась она тоже вполне патриотично: сухие горошины "педи-гри" не признавала, зато с аппетитом ела блины со сметаной и отварную картошку, заправленную подсолнечным маслом. А вот американские окорочка не брала в рот принципиально!

Так и жила немецкая овчарка в русской семье...

Узнав от господина Чирикова о страшной находке у мусорного бака, Степанида заволновалась:

- Я так и знала!.. Никакие они не туристы! Они - террористы!

- Сядь здесь, - приказал ей господин Чириков, - и никого не подпускай близко! - А сам полетел в районное отделение милиции.

Степанида рванула поводок из рук Бочкиной и в три прыжка очутилась возле мусорки.

Одна пожилая немецкая дама, обратив свой взор на Степаниду, с восторгом воскликнула её хозяйке:

- Гутен таг! Какой у вас чудесный овчарка! Неужель настоящий немецкий порода? О, зеер гут! - и тут же защелкала фотоаппаратом на память.

Этого Степанида вынести не смогла. Она совершила ещё один прыжок и бросилась на немецкую даму.