Воробей (ЛП)

Собака упала на спину у ног Джен, чтобы ей почесали пузо.

– Можно я ее выгуляю? – спросила Джен.

– Конечно, – я перестал копать. – Идите.

Джен улыбнулась и побежала с Тори в дом. Я сосредоточился на проекте двора. Я хотел растянуть работу до выходных, чтобы быть занятым до возвращения кое-кого. Я напевал, пока копал.

Отлично, эта песня не поможет забыть Эддисон.

Спасибо, что напомнила о ней, Джен.

* * * 

Позже ночью, когда Джен привела Тори, и я перекусил в китайском ресторане, мне было сложно уснуть. Джен напомнила о той глупой песне, и теперь я думал лишь об Эддисон. Я думал о ней и раньше, но теперь без перерыва. Воробушек вернется через пару дней, и я не был готов к ее решению.

Совсем.

Обычно я не был сентиментальным; мои бывшие так вам и сказали бы. Я не говорил им, что любил их. Ни одной. Только одна девушка вызывала во мне такие чувства, только ей я хотел сказать эти три слова. Связь с Эддисон… я не мог объяснить. И я не мог избавиться от мыслей о ней. Если она решит покончить со мной, чтобы с Дереком было проще, будет больно. Плохо. Мне нужно было подготовиться, но мне так этого не хотелось.

Я хотел, чтобы слова бабушки оказались правдой сейчас, а не когда нам будет по восемьдесят. Зовите меня нетерпеливым, но мы уже потратили достаточно времени порознь, и Эддисон видела во мне утраченное будущее. Понимала ли она, что могла снова его обрести? Или вина перед Дереком мешала ей увидеть это? Трех недель хватило, чтобы принять решение?

Я не успел углубиться сильнее в эти мысли, схватил телефон и отправил ей сообщение. Я не знал, поможет это мне или все испортит, но мне нужно было что-то делать. Она сказала не звонить, но ей нужно было знать, что я думаю о ней. Что я хочу ее рядом.

Сообщения – не звонок. Знай, я скучаю.

Я замер, думая, что еще ей отправить. Я подумал обо всем, что напоминало мне о ней, и попытался выразить это словами.

Стоит увидеть воробья, ощутить запах сирени,

Попробовать мороженое и погладить Тори,

Услышать «Вольную птицу»,

Я думаю о тебе и ужасно скучаю.

Очень сильно. Каждый день.

Всем сердцем.

* * * 

Бип.

Ох, я поздно уснул. Тори прошла по моим ногам и спрыгнула с кровати. Я натянул подушку на лицо.

Бип.

Который час? Что за день? Точно. Среда.

Бип.

Телефон. Я вслепую потянулся за ним, вспомнив сообщение, что послал Эддисон. Она так и не ответила.

Я открыл глаза и прищурился, глядя на того, кто пытался разбудить меня. И я сразу проснулся. Сообщение от Эддисон, лишь одно слово:

Почтовый ящик?

Я отбросил одеяла и вскочил на ноги, набирая ответ большим пальцем:

А что в ящике?

Я едва дышал, дожидаясь её ответа, вспоминая схожий разговор. Раннее утро, как тогда, когда мы смотрели друг на друга с разных берегов озера.

Бип.

Я.

Я отбросил телефон и подбежал к входной двери. Распахнув ее, я тут же увидел Эддисон. Она расхаживала в конце дорожки с Сэмом. Она посмотрела на меня, когда поняла, что я смотрю на нее, на ее лице появилась улыбка.

Я добрался до нее за секунды. Она обняла руками мою шею и уткнулась головой под подбородок. Я оторвал ее от земли и прижал к себе.

– Ты рано вернулась, – прошептал я в ее волосы.

– Я получила твое сообщение, – сказала она.

– Шесть утра...

– Я сразу же выехала сюда.

Я опустил ее.

– Сообщения хватило? Если бы я знал, я прислал бы его раньше.

– Не просто сообщение, – она привстала на носочки передо мной. – Это были самые романтичные слова, что мне когда-либо говорили.

Мое сердце забилось быстрее, я смотрел в ее карие глаза. Я заметил, что этим утром в них больше золотых искр. Я неделями не видел в них столько золота. Она выглядела отдохнувшей, хоть и ехала всю ночь. Мое сердце колотилось, я надеялся, что ее перерыв пошел всем нам на пользу.

– Как поездка? – прошептал я.

Она склонилась ко мне и робко задела губами мои губы.

– Можно показать?

Это произошло? Я едва дышал.

Она крепче обняла мою шею, и я притянул ее ближе, обнимая руками ее талию. Ее губы снова нашли мои, и я закрыл глаза.

Время замерло.

Все неправильное было исправлено.

Поцелуй Эддисон был таким же, как много лет назад. Я вернулся в прошлое, хотя находился в настоящем. Я не забыл ее, и она не забыла меня. Это началось медленно, но переросло в голод. Я убрал руку с ее талии, коснулся шеи, удерживал ее, пальцы запутались в ее волосах. Воспоминания обрушились на меня: ее губы, запах ее кожи, наши движения. Кровь шумела в ушах, Эддисон прижалась ко мне всем телом. Наши губы танцевали, она отстранилась, а затем подарила мне ещё один поцелуй, более нежный.

Я прижался лбом к ее лбу.

– Так, поездка прошла хорошо?

Она посмотрела из-под ресниц.

– Можно и так сказать.