Ворон

Окраинные холмы, в одном из которых и поселился молодой Фалко, не украшали тучеобразные, многовековые яблони, но и там все было мило. И там красовались яблоневые да вишневые рощицы — кусты разных злаков зелеными стенами огораживали их. Бока этих холмов смотрели в ночь круглыми глазами, за которыми горели ярко-златистые блики очагов.

Вообще, в это время «глаза» должны уже были затухать, а хоббиты — желать друг другу приятных сновидений; однако, теперь сияли все окна — в том числе и на дальних, больших холмы — и, казалось, что все там заполнено маленькими светлячками. Хлопали калитки; чуткие уши уловили бы тихие хоббитские шажки, зато голоса их, нарочно громкие, услышал бы каждый. У одной из калиток, в свете факелов, стояло целое семейство — хоббитов сорок. Маленькие хоббитята прыгали возле своих родителей, те переговаривались:

— Какой крик то был!

— А, может, баловался кто?

— Да кто ж таким голосом баловаться может?

— Покричало и ушло! — заявила пожилая хоббитка, а другая ее поддержала. — Нечего здесь детей пугать. Мало ли, какой зверь — и так ясно — от Ясного бора добра не жди. Пойдем в нору — там уж никакой опасности…

Тут заметили они Фалко, а за ним…. Молодая хоббитка, как завизжит:

— Чудище лесное!

Фалко отскочил в сторону, развернулся. А это всего лишь Туор вместе со своим оленем шел; и именно олень придавал контуру лесного охотника какие-то небывалые, чудовищные черты…

— О-о-о! — заплакала хоббитка, а иные хоббиты выставил факелы — ведь иного оружия у них не было…

— Это мой друг — Туор. — успокоил их Фалко.

Тут увидели, что это, действительно, человек. На Фалко крупным градом посыпались вопросы:

— Где ты был?.. Слышал крик?.. Видел ЕГО?.. Ну, и какое оно?..

Вопросов было множество — тем более, стали подходить хоббиты и с других холмов, и каждый нес какой-то свой вопрос. Поначалу Фалко еще пытался всем отвечать; потом, однако, махнул рукою.

Вопросы же продолжали сыпаться и, похоже, спрашивающим было совершенно безразлично: отвечает им Фалко или нет — они уже придумали на каждый вопрос и ответ.

— Эй, эй! — окрикнул их Туор. — Эй! Эй! ЭЙ! — взревел он из всех сил — хоббиты примолкли — смотрели теперь только на него. — На опушке, возле Спокойного озера, видели мы тварь вроде паука, только размерами раза в два больше медведя.

По хоббитской толпе прокатился вздох изумления: «О-о-ох?»

— Ну, ничего. — попытался их успокоить Туор. — Вот завтра мы, лесные охотники, эту тварь изловим.

— А мы вас тогда белыми грибами одарим! — поспешила заверить Туора одна из хоббитских хозяек.

Фалко, такой поворот дел вовсе не устраивал, он громко крикнул:

— Не вздумайте надеяться на лесных охотников! У нас и самих есть руки!

— Помолчал бы ты, Фалко Рытникс! — выступил пузатый хоббит из рода Пузатиксов. — Что вмешиваешься? Говорит, ведь, добрый человек, что помогут.

— Да я не о том. Эту тварь они, может, и изловят, но она — предвестница беды большей.

— Да кто тебя слушать станет? Ты больше с этим звездочетом болтай…

— Ладно — пошли, пошли, что с ними говорить? — потянул Туора Фалко.

Хоббиты кричали вслед Туору еще какие-то вопросы, однако Фалко тянул его так сильно, что охотник не успел ничего ответить.

Холм, в котором жил Фалко, сильно отличался от иных хоббитских холмов. Взглянешь на холмы его соседей, и что же — ровные ряды деревьев, стены кустов и многое иное с архитектурной точностью созданное, и уже описанное выше.

Что же представлял из себя холм Фалко? Прежде всего калитку, у которой не было забора, и сделанную исключительно ради колокольчика, который оповещал хоббита, когда приходили к нему гости (а случалось это не часто, так как, он любил одиночество). Главное же: вместо аккуратных яблонь и вишен — несколько беспорядочно разбросанных деревьев; вместо ухоженных грядок — увитые сорняками бесформенные мазки на земле. Среди этого желтела аккуратная вполне хоббичья дверка (подарок родичей его Рытниксов).

В общем, если остальные холмы можно было рассматривать, как прекрасные скульптуры, то холм Фалко — как бесформенный, отколовшийся от них осколок.

И вот теперь Фалко отпер калитку, пропустил вперед Туора. К двери Фалко вела извилистая, вкруг валунов тропинка (валуны Фалко убирать было лень — он считал, что несколько лишних каждодневных шагов лучше многочасового, напряженного труда).

Сейчас Туор обратил внимание на бесформенную, клочковатую массу, которая заменяла Фалко сад:

— Вот завел бы ты женушку, семейство — вот бы у тебя и сад разросся.

— Ах, да что ты говоришь! — отмахнулся Фалко. — И зачем мне этот сад и женушка? Соседи посмеиваются — да мне то что? Подумаешь — у них сады! А мне и от своего — в желудке не бедно. Хватает и на зиму. Но у них то в погребах запасено на целые годы. У них там все заставлено всякими бочонками, да баночками… Вот и переставляют они эти баночки, да только о своих садах и разговоров. Я от этих разговоров и сбежал…

— Ну да — обманул — сказал, что поженишься. Тебе и норку вырыли…

— Да уж — пришлось. Однако, глянь-ка — гость-то мой уже проснулся…