Ворон - Бескрылый (4 часть) (СИ)

Который это по счёту? Пятый или седьмой?

Я уже со счёта сбился.

Продолжил поиски тех с кем можно поговорить, но за неделю я никого толкового не нашёл. Народ мало что знал. Только про гниль что-то несли и вонь, а большего от них добиться было невозможно.

Что самое странное во всём этом, я недавно начал чувствовать, будто за мной кто-то следит. Чей-то взгляд я ощущаю, но никого вокруг я не вижу. Попытки скрыться или подкараулить моего преследователя ни к чему не привели. Кто бы это ни был, он или умеет лучше меня прятаться, или умеет следить с очень больших расстояний.

Через месяц мне всё же частично улыбнулась удача. После множества убитых и замученных пустых, что-то начало проясняться.

Нашёл адьюкаса, мозги которого ещё не совсем спеклись, но адекватности это ему не придало. Здоровенный красный носорог был мной пойман и обездвижен. Здоровяк фыркал и рычал, но не рыпался.

- Привет, – поздоровался я. – Хочешь жить, – ответишь на несколько моих вопросов и я тебя отпущу.

Он молча сверлил меня взглядом.

- Тебе известно о странных останках пустых?

- Не… знать… – с трудом произнес носорог на хреновом японском.

- Тогда ты мне бесполезен… – тянусь к мечу.

- Стой! – заволновался он. – Крыса… что-то… может знать…

- Что за Крыса?

- Живёт… дупло… у края скал… туда! – указал он направление своим рогом. – Крыса знать… может…

- Хорошо, – кивнул я. – Можешь идти…

Освободил его и пошёл в нужном мне направлении.

- ГОООО! – завопил носорог и попытался ударить в спину, но я с самого начала знал, что он нападёт.

Цуме!

Коготь серо мгновенно формируется на моём пальце, и быстрый удар легко срезает адьюкасу пол головы.

М-да.

Вряд ли он указал что-то стоящие, но проверить можно. Мне всё равно некуда торопиться.

За час я нашёл оговоренное дупло у края скал. Место довольно незаметное и не ищи я его целенаправленно, то никогда бы не заметил.

Слышу писк!

Тихо приближаюсь и заглядываю в дупло…

Там крысы… много крыс. Серые крысы с множеством маленьких одинаковых масок.

Копошатся тут и доедают кого-то, обгладывая кости.

- Кто… тут? – прозвучал хриплый голос из глубины этого места.

Крысы тут же остановились и посмотрели на меня.

- Я пришёл поговорить… – произнес я.

Зажигаю свет в руке, освещая это место. Увидев это, крысы отступили.

В глубине дупла на куче костей лежала здоровенная крыса, похожая на тех, что меньше, но больше, без конечностей и половины головы. Судя по обрубкам, кто-то их ему отрезал и первоначально он таким не был. На маске была огромная глубокая трещина.

Трещина на маске – символ больших проблем. Маска у нас важнейшая часть организма и она восстанавливается дольше остального тела. И если на ней незаживающая трещина, то всё плохо. Да и сам пустой странный. Мы калеками не бываем, регенерация слишком у нас мощная.

- Кто… ты…? – хриплым голосом произнёс крыс, открыв свой единственный глаз.

Я некоторое время молча рассматривал его. Он мне казался знакомым, где-то я такую крысу уже…

- Руру… – произнёс я.

Пустой вздрогнул.

Поднял свою голову и прищурился своим глазом.

- Этот… голос… Руру?

Снимаю маску, открывая ему своё лицо.

Адьюкас перестал дышать и замер.

Тут из его глаза стали идти слёзы.

- Руру… – дрожащим голосом произнес он. – Ты… вернулся… Я так скучал…

Подхожу к нему и присаживаюсь рядом. Это тот самый пустой, который забрал Руру после того, как я его победил. Плачущий Руру уже не мог сражаться, а этот пустой его забрал, будто он его друг.

- Прости, Руру… прости… – плакал он. – Я не смог… тебя защитить… Прости… прости…. Его нити порвали меня… Оторвали лапы, а затем он пошёл за тобой… прости… прости… Я бросил тебя и сбежал… Прости… прости…

Пустой плакал, от него исходило столько боли и горя, что я просто не мог решиться заговорить с ним. Он слаб, но самое плохое, что он сам не хочет жить. Эти маленькие крысы часть его тела, и они просто поддерживают его жизнь, доедая останки обычных пустых.

- Ру-ру, – произнёс я.

Он улыбался, этого не видно из-за маски, но чувствуется.

Крысы вокруг начали рассыпаться. Похоже, это его конец.

Положил руку на его голову и погладил умирающего пустого. Хотару в своё время убил и поглотил Руру, а я поглотил Хотару.

Не знаю, есть ли во мне что-то от самого Руру или моё тело стало таким, просто подражая тому странному пустому, но я тоже чувствовал грусть. Где-то что-то внутри меня плакало и грустило…

- Реми… – почувствовал я, что именно это имя принадлежит ему. Этой крысе, который пусть не признавался, но заботился о шумном и шустром Руру… Пусть это был приказ, но он сам ощущал от того малыша что-то родное. – Я… прощаю тебя…

Это то, что он хотел услышать, именно от этого голоса и от этого лица. Может, это самообман, но ему он сейчас очень нужен.

Пустой начал закрывать глаза и засыпать.

Точнее, он таял и умирал, регрессировал от долгого голода и его разум угасал. Лишь чувство вины не дало ему одичать и превратиться в тупое чудовище, а крохи еды поддерживали его жизнь. Похоже, эти крысы приносили ему всё.

Выпускаю нити и медленно вливаю в него разрушительную силу синигами, развеивая пустого.

Этот пустой заслужил покоя.