Ворон и радуга. Книга 1

– Заболтались мы. Пойду… – молодка улыбнулась снова, как показалось Эливерту, многообещающе. – Лила, корми гостей, стели постель!

***

Эл, нагнувшись, нырнул в низкий дверной проём баньки. В печи уже весело полыхал огонь, но баня ещё не нагрелась, как положено. Черноглазая переливала воду в большую лохань.

– Хозяюшка, может, тебе подсобить чем-нибудь? – Эливерт застыл на пороге.

Она повернулась к нему, отрываясь от дел. Тонкая белая сорочка, местами мокрая, облепила вспотевшее загорелое тело, сползла с правого плеча так откровенно и соблазнительно. Ещё чуть-чуть и выскользнет из белого плена тёмная ягодка соска, который и сейчас не спрятать под тонкой тканью. Подол приподнят и завязан так высоко на бедре, что взгляд атамана против воли прилип к стройным обнажённым ножкам. Показалось, что в бане стремительно становится всё жарче.

– Ну, подсоби, коли пришёл! – усмехнулась она.

Ух, а баба – огонь! От одного тёмного как ночь взгляда просыпается внутри дикий голод. Так и хочется прямо сейчас сорвать с неё эту белую сорочку и …

– Дверь только запри сперва! Не ровён час сестрица войдёт, или приятель твой…

Дважды просить не пришлось.

Эл запер задвижку и неспешно двинулся к ней.

Она уже забралась и уселась на ближайший полок, оказавшись теперь чуть на высоте. Даже не старалась ломаться и цену себе набить. Потянулась к нему навстречу, когда Ворон остановился рядом, прижалась горячим телом, обхватила сильными бёдрами. От её жадного поцелуя голова закружилась. Эливерт обеими руками обнял, притянул к себе ещё ближе. Сдёрнул вниз рукав сорочки, целуя красивую высокую грудь, потом снова возвращаясь к сочным губам.

– Ох, как я по ласке истосковалась… – выдохнула она ему в ухо. – Одиноко тут, в лесу…

– Я могу задержаться… если хочешь… – охотно заверил Эливерт, с трудом отрываясь от манящего тела. – На недельку, две, три…

– А тебя так надолго хватит? – рассмеялась она звонко, снова впиваясь в него поцелуем.

Горячие влажные губы переместились на его плечо, язычок игриво ласкал то шею, то висок. Руки нежно скользнули по груди, опустились ниже. Эл застонал от наслаждения, прикрывая глаза. Он давно уже не встречал женщины, от одного поцелуя которой голова кругом шла. Она сейчас просто целовала его в шею, а наслаждение это дарило такое, словно он уже отымел её по полной. Пожалуй, она даже Аллонде не уступала. А может быть, и превосходила…

Он прижимался к ней все теснее, ласкал непрестанно, растворяясь в её поцелуях, от удовольствия зажмурившись.

На тыльную сторону ладони, сжимавшую пышную грудь, внезапно ощутимо капнуло что-то. Эл открыл глаза, покосился вниз, не отлипая от ласкающих его шею губ. Он в недоумении смотрел, как по коже скатывается большая алая капля…

И лишь через несколько мгновений до него дошло, что это его собственная кровь.

– Тварь! – взвыл атаман, вцепился обеими руками в её кудри и силой рванул голову красотки от своего плеча.

Та зашипела раздосадовано. Вытаращила чёрные глаза, лишённые белков. Из широко разверзнутой пасти торчали такие же острые игольчатые зубы, как у давешних пиявок в болоте, и кровь стекала по бледному подбородку.

Эл покосился снова на себя. Из прокушенной шеи хлестала кровь, заливая плечо, грудь, пол баньки, мгновенно пропитав рубаху.

– Тварь! – ещё раз рявкнул Ворон и в сердцах наотмашь ударил хозяйку дома по лицу.

Она отлетела в сторону, вскочила тотчас, сердито урча.

– Сам ты – тварь! – провыла нечисть. – Всех моих деток порубили, всех до единого! Они уже такие большие выросли, они бы уже в полнолуние обратились, личину человеческую переняли… А вы всё испортили, проклятые! Теперь всё снова начинать. Опять кладку делать, опять ждать, пока вырастут, в силу войдут… Но ты мне ответишь за то, что сделал! Мне нужны новые дети. Значит, мне нужен новый мужчина. Ты мне дашь всё, что мне нужно – кровь, семя и жизнь. Ты умрёшь, а я снова получу потомство…

– Что-то разонравилась ты мне, красота моя! – хмыкнул Эливерт. – Другого себе поищи!

– Ты же задержаться хотел…

Тварь теперь почти вернулась к облику человеческому, но зубы, когда она ухмылялась, по-прежнему оставались звериными.

– Ты здесь останешься, пока я тебя досуха не выпью.

Она метнулась к нему стрелой, но явно недооценила проворство самого Ворона. Эл отскочил, увернулся. Следующий бросок он уж встречал с ножом, выдернутым из-за голенища. Жаль, меч в доме оставил. Но он ведь в баню явился не бои вести…

Придурок! Ведь знает старую истину – не оставайся без оружия никогда.

Тварь набросилась, сбила с ног, но, получив короткий росчерк кинжалом по пузу, отскочила снова. И тут же атаковала опять, постепенно загоняя Ворона в угол. Он отмахнулся ещё несколько раз, но потом шустрая нечисть умудрилась выбить нож из его руки. Сама, правда, поплатилась за это широкой рваной раной. Однако Эла уже пошатывало – кровь-то из шеи продолжала бежать ручьём.

Надо было срочно что-то делать с этой тварью. Иначе конец.