Ворон хозяина не выбирает

Ощущая неудовлетворенность, Юкия поклонился и удалился из комнаты. Выйдя на улицу, он сунул в рот кумкват, не зная, куда его еще деть. Раскусив сушеный плод, он ощутил его кисло-сладкий вкус и какую-то особенную горечь.

* * *

– Так я и думал!

Глядя, как радостно смеется Киэй, Юкия надулся.

– И нечего смеяться! Я понятия не имел, что прислуживать молодому господину так сложно.

– Ну, извини, – сказал Киэй, но продолжал улыбаться.

Дело происходило после обеда, примерно через полмесяца после того, как Юкия начал работать у наследника.

О месте пажа разговор больше не заходил ни разу: видимо, это был просто каприз молодого господина. Или хозяин просто забыл об этом – вот и хорошо.

С первого дня во дворце Юкия ежедневно без отдыха выполнял приказы наследника, но теперь уже привык к работе и даже понемногу научился выкраивать время для себя.

Вот и сейчас, пока он в управлении гражданскими делами ждал писем для своего господина, появилась свободная минутка, и он пошел к Киэю, которого давно не видел. Киэй, видимо, был занят, но прервался, увидев Юкию, и даже налил чаю. Темой разговора стала эксцентричность молодого господина.

– Вообще-то, с тех пор как наследник вернулся из внешнего мира, в Сёёгу попадает очень мало людей. Прислужники тоже больше одного не приходят.

Юкия впервые слышал об этом, он почесал затылок и сердито взглянул на Киэя.

– Но почему?

– Похоже, Его Высочество совсем не любит людей. Так же и в отношении личной охраны: он не подпускает к себе других Ямаути-сю, кроме Сумио. Он даже хвастался, что вместо толпы помощников и распорядителей, которых положено иметь будущему правителю, ему достаточно одного прислужника.

Дворец Сёёгу, пока молодой господин учился в дальних странах, долгое время был закрыт. Тех, кто когда-то работал в Сёёгу, перевели во дворец Золотого Ворона и в разные ведомства при дворе, но их призвали обратно, когда хозяин дворца вернулся. Однако тот своевольно отпустил всех назад в их ведомства. Мало того, даже слуги, призванные специально для него, не получили разрешения войти в Сёёгу, за исключением одного, которому он дал поручение. Остальные, кого выгнали из Сёёгу и понизили рангом, сделав лишь кандидатами в прислужники, похоже, завидовали тому, единственному. Тем не менее он сам очень скоро бросил эту должность.

Позже другой восторженный юноша занял место рядом с молодым господином, но тоже долго не продержался. Кто узнавал об этом, решал, что это просто жалобы избалованных молодых людей на тяжкий труд. Однако, когда в ведомство церемоний, где нанимали воронов, прибежали один за другим с жалобами шестеро прислужников, появились подозрения.

Шесть воронов! Меньше чем за месяц шестеро отказались работать у молодого господина. Один бросил службу в тот же день, когда начал, а бедняга, который продержался дольше всех, попросил о переводе, не прошло и десяти дней.

«Его Высочество молодой господин – необычный человек. – Как-то раз кто-то прошел мимо стола Киэя, жалуясь чиновнику рядом. – Он дает работу, понимая, что ее нельзя выполнить, и радуется, глядя на наши мучения. Причем сам в это время изволит где-то развлекаться. Прислуживать ему? Увольте!»

Еще один в коридоре громко, на все ведомство сетовал на злобствование молодого господина: «Сам-то никогда не занимался растениями, а как я сказал, что цветы засохли, выбранил меня! А ведь я, как мне приказали, столько раз набирал воду в дальнем водопаде! Выходит, это я дурень, что так серьезно подошел к делу?»

Третий не имел сил ругаться и лишь уныло кивал, проливая слезы: «Он вынудил меня выполнять все задания, которые дали ему. А потом еще и учитель ругал меня, мол, почему я не заставил потрудиться молодого господина. И когда он спросил об этом хозяина, тот заявил, что “прислужник сам это сделал”, и я не знал, как поступить. А пока я делал все за господина, сам он отправился в квартал развлечений».

На самом деле прислуживать наследнику – самая короткая дорога наверх. И правда, первые вороны шли к нему работать по собственному желанию. Но уже через несколько дней они были измотаны и заявляли, что с них хватит. Такое преображение пугало.

При дворе почти никто не знал характера молодого господина, ведь до сих пор он жил во внешнем мире. Когда же он вернулся, за какой-то месяц даже до чиновников низкого ранга донеслась весть о том, что «Его Высочество невероятно пустоголов».

Однако Киэй вовсе не считал такое положение дел нормальным.

– Конечно, у Его Высочества – хотя и нехорошо так говорить – проблем немало. И все же я часто думал: как же можно из-за этого сразу бросать должность?

Похоже, он хотел сказать, что прежним прислужникам, которые быстро отказывались от работы, не хватало упорства.

Киэй был наследником Северного дома, и из всех четырех домов в Северном родилось больше всего воинов, а потому он, как и Юкия, считал сынков аристократов из Тюо слабаками.