Ворон (СИ)

— А я и не собираюсь этого отрицать! — горячо возмутился Алекс. — Да, я действительно огрел Репина по голове торшером. Но умер он совсем не от этого.

— Что ты несешь? — угрожающе взревел майор. — Ты расплющил человеку голову, словно гнилую тыкву, и будешь, теперь, лечить меня, что тот помер от испуга?

— Шеф, он к этому моменту уже был давно и безнадежно мертв, — тяжело вздохнув, Алекс добавил, — Скажу больше, он уже начал коченеть и был холодный и твердый, как колода.

Воцарившееся в трубке продолжительное молчание, свидетельствовало о том, что майор переваривает полученную информацию. Хотя не исключено, что он специально тянул время для того, чтобы отследить телефон-автомат с которого звонил Алекс. Если уж даже шеф принял сторону врагов и активно включился в его поиски, то дело, похоже, приняло совсем дурной оборот.

— Между прочим, это я по вашей просьбе ввязался в эту гнилую тему, — нарушил затянувшееся молчание Алекс.

— Да, ты не стесняйся, сынок, называй вещи своими именами, — недовольно прогудел майор. — Хочешь сказать, что это ты с моей помощью оказался в этом дерьме?

— Заметьте, я этого не говорил, вы это сами сказали! В любом случае, пока не отыщу тех, кто стоит за всем этим, я не сдамся! До свидания, всего хорошего! — подчеркнуто вежливо выдал Алекс, после чего с грохотом повесил трубку, едва не выдрав рычажок таксофона.

Внутри него клокотала злоба. Он хотел было сдуру садануть кулаком по стеклу будки, но вовремя остановился, вспомнив, что сейчас ему совсем ни к чему лишние проблемы с порезанной рукой.

Тяжело вздохнув, он вышел на улицу и тоскливо огляделся по сторонам.

— Ну, и куда теперь пойти, куда податься? — задумчиво пробормотал он.

— 31 —

Алекс шел и шел по улице до тех пор, пока ноги сами собой не привели его на окраину города. Ярость к тому времени уже успела куда-то улетучиться. Ей на смену пришло острое ощущение собственной ненужности.

Оболганный и всеми покинутый Алекс стоял и тупо смотрел прямо перед собой. В том направлении располагались выстроившиеся в ряд мусорные контейнеры. Они были переполнены, а вокруг них были навалены целые горы мусора, закрывавшие их чуть ли до половины.

Он машинально сунул руку в карман и пересчитал имевшуюся у него наличность. Денег оказалось ровно на три проезда в общественном транспорте. Но ехать Алексу было некуда, да и не к чему. Купить еды на эти жалкие гроши он тоже не мог. Неожиданно, перед ним явственно замаячил призрак голода.

— В тюряге, по-крайней мере, хоть кормят три раза в день! — недовольно пробормотал он себе под нос. — Надо будет всерьез озаботиться добычей пропитания.

Его откровенно позабавила мысль променять свободу на три тарелки тюремной баланды. Но по мере того, как ночная прохлада начала опускаться на город ему стало не до шуток. Нужно было где-то устраиваться на ночлег. Самое простое в его положении — это было закосить под бомжа. Не сказать, чтобы это перевоплощение было ему очень уж по нраву. Но, по зрелому размышлению, Алекс пришел к выводу, что лучшего прикрытия ему будет трудно найти.

Проблема была лишь в том, где брать деньги на пропитание. В самом деле, не питаться же отбросами найденными на помойке? От одной только мысли об этом, Алекса передернуло от отвращения.

Перспектива клянчить милостыню была сразу же отброшена им, как непродуктивная. Алексу было прекрасно известно, что все городские попрошайки находятся под бдительным патронажем криминала. Впрочем, уголовники всю жизнь крышевали калек и убогих и не только на Руси, но и по всему миру. Этот бизнес всегда приносил хорошую, устойчивую прибыль и вносил свою посильную лепту в бюджет криминальных структур.

Идти под жуликов, даже для сохранения инкогнито, было для Алекса выше всяких сил. А при попытке попрошайничать, что называется «дикарем», коллеги по бизнесу неминуемо подняли бы его на ножи. Причем сделано это будет не со зла, или из-за личной неприязни к Алексу, а просто, дабы не создавать прецедента. Попросту говоря, чтобы другим неповадно было заниматься самодеятельностью.

Борьба мотивов закончилась тем, что Алекс зашел в социальный магазин и купил там буханку самого дешевого хлеба. После этого мотовства оставшихся денег у него не хватило бы даже на проезд в трамвае.

В процессе еды, он столкнулся с весьма большим разочарованием. Буханка оказалась черствой. А мякиш внутри нее серого и очень неаппетитного вида. Но голод победил, и Алекс не заметил, как умял добрую половину буханки всухомятку.

— Теперь, неплохо было бы запить мой ужин водичкой! — пробормотал он, почесав уже начавшийся покрываться светлой щетиной подбородок.

Недолго думая он подобрал валявшуюся на газоне двухлитровую пластиковую бутылку из-под пива. Брезгливо понюхав горлышко, он пришел к выводу, что, какой-то счастливчик пил пиво несколько часов назад. Ну, или, в крайнем случае, вчера вечером. Во всяком случае, пивные остатки не успели основательно прокиснуть.