Воронье

Поль с удовольствием провалялся бы целый день и выпил бы горячего грога. Едва он подумал об этом, перед глазами появилась хорошо знакомая картина: отец прихворнул и лежит в постели, а мама подает ему обильный завтрак. Скажем, яичницу из двух яиц – слово «холестерин» в их доме было под запретом. Неужели у мамы за все эти годы не было никаких недомоганий? Как она пережила годы климакса? В их семье место больного было прочно занято, а ведь маме наверняка хотелось, чтобы кто-нибудь поухаживал и за ней. И вот времена изменились, теперь любовник приносит ей шампанское в постель.

Было почти двенадцать, когда Поль наконец направился в ванную комнату. Стоя под горячим душем, он услышал, как в спине раздался странный хруст, скорее всего свидетельствовавший о недостаточной физической нагрузке.

Мать пыталась приобщить своих сыновей к источнику, из которого сама черпала силы, время от времени произносила зажигательные речи, но напрасно. Тай-цзи цюань – древнее китайское искусство, согласно которому телесное и духовное в человеке неразделимо. Медленные, плавные, гармоничные движения успокаивают, расслабляют и благотворно действуют на самочувствие. Они способствуют исправлению осанки, стабилизируют кровообращение и придают подвижность суставам. Поль вдруг пожалел, что не слушался ее. С его осанкой, кровообращением и подвижностью суставов дела обстояли все хуже, а в настоящий момент болело буквально все тело. Кроме того, Поль считал, что заставлять его снова ехать в родительский дом после вчерашнего фиаско – это уж слишком.

На этот раз Ахим прикатил на другой машине.

– Та самая «тойота», которую я хотел тебе предложить, – пояснил он. – Увидишь, на что она способна, какая скорость.

Однако у первой же строительной площадки про скорость можно было забыть. Народ воспользовался пасхальными праздниками для того, чтобы выбраться из города, съездить в гости, и образовалась пробка.

– Жаль, что я не взял с собой альбом, – сказал Поль. Ему очень нравились мощные дорожные катки. Особенно когда машины стояли без движения.

– Надеюсь, ты шутишь? – простонал Ахим. – У нас сейчас голова должна совсем о другом болеть.

– Точно, – откликнулся Поль. – О тем, как нам вести себя с мамой, о похоронах и так далее.

Мать как статуя стояла у дверей, словно ждала их здесь много часов. Она обняла сыновей и, хотя держала себя в руках, выглядела постаревшей. Даже древнее китайское искусство, казалось, не помогало устоять под ударами судьбы.

– Как дела у Аннетты? – вежливо поинтересовалась она. – Сможет приехать на похороны?

– Она передает тебе привет, – соврал Поль. – Ее скоро выпишут. Когда ты успела сделать тесто для этой вкуснотищи?

– Несколько дней назад, – ответила она. – А сегодня просто разморозила. Кофе не слишком жидкий?

Потом они вместе написали текст траурного объявления и составили список тех, кто будет на похоронах. Ахим напечатал все на своем ноутбуке. Поль вдруг понял, что еще ни разу не видел покойников.

– Могу я еще раз увидеть папу? – спросил он. И, едва задав этот вопрос, почувствовал, как его охватило неприятное любопытство.

– Ты и в самом деле этого хочешь? – спросила мать. – Может быть, лучше запомнить его таким, каким он был в самые счастливые минуты? Впрочем, он еще в больнице, там есть специальное помещение…

Она вдруг расплакалась, Ахим подал носовой платок.

Потом нужно было просмотреть разные бумаги. Пока Поль изучал папку со страховыми полисами и квитанциями о пенсионных выплатах, Ахим убирал со стола, а мать разбирала личные вещи отца.

– Жан-Поль, тебе – золотые карманные часы, твоему отцу подарили их на конфирмацию. Ахиму – этот орден, я сама не знаю, за что ваш дедушка его получил. Кто хочет взять запонки?

Так все продолжалось до тех пор, пока Ахим не извинился – ему было необходимо выйти на воздух.

Наступил вечер. Поль разрывался между желанием увидеть умершего отца и долгом, который повелевал не оставлять мать одну.

– Ах, мама, – проговорил он, – наверное, как бы мы ни старались, облегчить тебе эти дни не получится. Мы, конечно, можем взять на себя кое-какие организационные вопросы. Что же касается твоего состояния… – Он смолк, не зная, что сказать.

Она улыбнулась:

– Наверное, это прозвучит странно: мне очень грустно, я чувствую себя немного виноватой, но в основном я испытываю удивительное облегчение. Теперь я свободна и могу ложиться спать, когда хочу, и просыпаться, когда хочу. Я могу поесть, когда проголодаюсь, я могу поехать туда, куда захочу. Пульт управления теперь в моих руках. Наверное, я покажусь вам бессердечной, но на самом деле это не так. Я любила вашего отца, и больше сорока лет вся моя жизнь была подчинена его интересам. Но теперь…