Воронье пугало (СИ)

   " Взгляните же на меня! Пожалуйста! Просто посмотрите! Я здесь, я есть! Люди! Ведь кто-то из вас так же обречён, как и я! Помогите! Я жить хочу, понимаете? Я, уродец жалкий, грязь под ногтями нормальных, здоровых вас... я тоже хочу жить! Ущербно, замкнуто, неинтересно... я хочу!!! Как угодно, только жить!.. Посмотрите на меня!  Мне осталось меньше суток...  Я ищу... может, вы знаете... кого...Вы же наверняка его знаете, хоть кто-то из вас!  Помогите! Умоляю..."

   Финал был предсказуем. Олеську оттолкнули, она упала, расплакалась, потом приехали доблестные стражи порядка... Запихали отчаянно вырывающуюся девушку в машину и отвезли в участок, где посадили в тесную комнату с дурно пахнущим людом.

   Олеся забилась в самый отдалённый угол, сжалась. Где сейчас Юлик? Что теперь с ним будет? Что будет с ней? Сколько осталось ЕГО - бесполезного, ускользающего?..

   По грязной сырой стене одна за другой скатывались капли. В камере было холодно, кто-то тряс Олесю за плечо, тянул за куртку... она не обращала внимания, свернувшись в угрюмый комок и тупо наблюдая за каплями на стене. Бесполезно всё. Пришла. Сюда надо было идти, да, БОГ? Зачем? За что? Тебе смешно, забавляет, да? Замечательную ты придумал игрушку: "загони человечка в мышеловку и посмотри, как тот перестаёт дёргаться"! Смотри. Смотри. Развлекайся, ублюдок, недотворец...

   Отчаяние мешалось с грязью, слёзы - с кровью на ободранных костяшках пальцев. Олеся легла на бетонный пол, распласталась. Было абсолютно всё равно, что лежишь щекой в лужице, пахнущей ржавчиной, что по полу гуляет сквозняк, что куртка задралась, открыв голую спину. Перед глазами стоял Юлик - весело помахивающий хвостом, в зубах яркий мячик... В груди ворочалось горячее и тяжёлое.

   Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Олесю подняли и вывели из камеры. Привели в какой-то кабинет, где усатый коренастый мужчина в форме принялся что-то спрашивать. Олеся смотрела сквозь него - как рыба в аквариуме. Молчала.

   "Ты меня понимаешь?" - написал усатый на листе бумаги.

   "Нет", - ответила Олеся руками.

   Брови мужчины удивлённо поползли вверх, он пожал плечами, посмотрел на девушку с плохо скрываемым сочувствием, снова взялся за ручку и бумагу. "Как тебя зовут, где ты живёшь?"

   "Олеся".

   "Адрес?"

   "Я не помню", - соврала она.

   "Что произошло?"

   "Где моя собака?"

   Усатый покачал головой. "Понятия не имею, Олеся. Так что с тобой произошло?"

   Ничего, хотела ответить она, просто меня повязали менты, когда... когда... Это у вас спрашивать надо, что произошло.

   Уставилась на выжженное на столешнице пятнышко. Сглотнула. Поморщилась от резкой боли в груди, ссутулилась.

   "Олеся, я помочь хочу. Но не знаю, как. Давай налаживать контакт?" - написал усатый.

   "Что я такого сделала? - накарябала Олеся внезапно ослабевшей рукой. - За что меня сюда приволокли?"

   "Люди на улице приняли тебя за сумасшедшую. Их можно понять, учитывая твоё поведение. Ты помнишь?"

   Она кивнула. Помню... а что толку? Задумалась на мгновение: рассказать или нет...

   "Можешь объяснить, что произошло? Ты потерялась? Тебе плохо? У тебя ведь родные есть? Как с ними связаться?"

   Олеська молча встала из-за стола, сняла куртку, расстегнула рубашку. Усатый глядел недоумённо. Уши у него были красные.

   - Смо-от-ри, - разлепила губы Олеся, обнажая левую грудь.

   По столешнице ползала муха. Медленно так и бесцельно. С карандаша до кипы бумаг, потом по рукаву усатого. Олеся зацепилась взглядом за часы на запястье, как бы отделённого от тела белой манжетой, да так и не смогла отвести глаз. Стрелки показывали восемь. Восемь утра.

* * *

   Неудивительно, что её моментально отпустили. Как смертельно больную. Она, наверное, таковой и являлась по определению... Странно было смотреть на доблестных стражей порядка: растерянные лица, все старательно глаза отводят... Её даже попытались накормить бутербродами и напоить чаем. От бутербродов Олеся отказалась, чая немного отпила - сушило губы.

   На ступеньках отделения милиции сидел мокрый, грязный трясущийся Юлик. Увидел Олеську, под ноги бросился, заплакал неслышно, заскулил. Девушка взяла пса на руки, зарылась лицом в спутанную шерсть. От спаниеля пахло мазутом и помойкой, он лизал Олесе лицо, пальцы, жаловался... Олеся плакала. Долго стояла на крыльце, решалась. Вернулась в отделение, нашла усатого, с которым общалась. Набрала на мобильнике: "Пожалуйста, отправьте Юлика домой. Вот адрес... А со мной он пропадёт. Пожалуйста. Отвезите его маме... или позвоните ей. Можете?" Усатый кивнул.

   - А ты? - прочла Олеся по губам.

   "Я не вернусь. Не хочу, чтобы они видели".

   Мужчина понимающе кивнул.

   - Сколько осталось?