Воронеж K.457

На Руси, истерзанной междоусобными войнами, порабощенной ордынцами, полыхающей пожарами и истекающей кровью, твердыней тихой радости и благодатного покоя оставались семьи. Из бурления мирской злобы возвращались мужья к домашним очагам. Истинная любовь трезвенная, ей чужды слепые порывы и бурные надрывы, а светло и спокойно растёт взаимное чувство благочестивых мужа и жены, – как растут высокие деревья. Души их укореняются друг в друге, и, подобно благоуханной листве, осеняет их счастье супружеское. Они знают тяготы и испытания: приходиться им и надолго разлучаться, и укрываться, а потом вместе восстанавливать дотла разоренное хозяйство. Но в совместно пережитых невзгодах лишь укреплялась их взаимная любовь, как закаляется стройный тополь под порывами сурового ветра. Они живут в страшном мире, где происходят беды и еще больше слухов о бедах страшнейших, но они не знали страха, черпая мужество в своем единстве. Праведный муж заседал в боярской думе, где приходилось слышать много глупого, злого, подлого. Нередко какой-нибудь "удельный патриот" подстрекал князя к тому, чтобы поддержать "честь и славу" Ростова Великого набегом на другое княжество. Нередко какой-нибудь интриган подавал лукавый совет, как лучше навредить соседнему правителю. Святому мужу такие речи были противны: за ними виделись кровь и слезы русских людей, льющиеся из-за пустого удельного честолюбия. Но он умел сдерживать гнев, хранить в душе высокий покой – опорой ему был его семейный очаг и память о кротости. А когда сеятели вражды уставали спорить, кричать и махать кулаками самым веским оказывался тихий голос мужа, звавший к миру. За эту смиренную мудрость и ценят человека. Государственный деятель, муж разума совета, верой и правдой служил Ростовскому князю. Но зрячее сердце его болело, не могло не болеть бедами всей Русской земли. Так часто и так мучительно приходилось ему ощущать свое бессилие перед лицом безумной вражды между князьями. С этой болью он возвращался в свой дом, делился скорбными мыслями с любящей женой – и становилось легче, и отчаяние сменялось надеждой. Праведная жена все понимала более сердцем, нежели умом, потому что любила мужа и боль его была ее болью. Единение Руси – то была воля семейств русских. И могущественна была эта воля. Святитель сказал: «Смотри: мир состоит из городов, города – из семейств, семейства – из мужей и жен. Жене муж да будет дороже всех, мужу жена да будет любезнее всех. Жена должна быть единомысленна со своим мужем, на этом утверждается благосостояние всего мира». Среди мятежного мира любящая семья была островком благодатного покоя. Любящим знакомы эти тихие семейные радости: неторопливые беседы, в которых самые обычные слова становятся важными, сладость совместных трапез; счастье чувствовать присутствие друг друга, когда взгляд, улыбка, даже молчание обретают пленительную глубину, ибо все освящено любовью. В неспешном течении будничных дней ярко сияют праздники. Когда праведный муж уходил на свою службу боярскую, его боярыня оставалась в терему. У нее было собственное служение. Замесить тесто и поставить в печь хлебы, заквасить капусту, засолить грибочков и сварить варенье, прясть и ткать, шить одежду и украшать ее вышивками. И вкуснее заморских лакомств была для мужа простая и здоровая еда, освященная женской любовью. И нежила его тело льняная рубаха, сшитая руками любимой. И среди буйных споров и криков, в опасностях дальней дороги успокаивалось его сердце, увлажняла его взор слеза умиления, когда смотрел он на простенький узор своего кафтана, вышитый любимой женой.

Добрых жен восхваляют и ублажают: Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее… она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. Она чувствует, что занятие ее хорошо, и – светильник ее не гаснет и ночью.

Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено… Не боится стужи для семьи своей, потому что вся семья ее одета в двойные одежды. Крепость и красота – одежда ее, и весело смотрит она на будущее. Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке ее. Она наблюдает за хозяйством в доме своем и не ест хлеба праздности. Встают дети и ублажают ее, – муж, и хвалит ее: "много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их". Миловидность обманчива и красота суетна.