Вороний парламент

– Минутку, – пробормотал он, вставая, взял пустую бутылку и сделал вид, будто собирается отнести ее на кухню. В холле он снял с крючка собачью привязь и возвратился в гостиную. Рейчел сидела у огня, вытянув ноги и глядя на пламя. Он подошел сзади и быстро надел ей и застегнул двойной ошейник.

– В чем дело? – встрепенулась она и, увидев привязь в его руках, улыбнулась: – Так-так, что-то новенькое.

Он поднял ее на ноги, и она покорно пошла за ним, направляясь в спальню. Но Герни резко дернул ремень и потащил ее к двери, причем так быстро, что она почти побежала, смущенно поглядывая на него, потому что была голой. Когда он открыл дверь, Рейчел закричала и отпрянула назад, пытаясь расстегнуть ошейник. Но ей это не удалось. Он с такой силой вышвырнул ее наружу, что она упала на четвереньки. Герни ногой захлопнул дверь и повлек Рейчел к молодым елям, стоявшим в двадцати футах от дома.

Она скользила и спотыкалась, то валясь на бок, то катаясь по снегу, снова вставала, упиралась. Но Герни был неумолим. Наконец она закричала:

– Что ты делаешь? Саймон! Господи! Ты с ума сошел! Ради Бога! Какого черта! Саймон! – и упала в очередной сугроб. Теперь она ползла и визжала, словно безумная, потому что ошейник царапал ей шею. Но Герни продолжал тащить ее, не дожидаясь, пока она встанет.

– Саймон! Ради Бога, что ты делаешь? – Рейчел, конечно, все поняла и вопила от страха.

Герни дотащил ее до ближайшей ели, прислонил к стволу и стал привязывать, накинув на шею ремень.

– Постоим немножко здесь, а потом ты мне скажешь, что происходит, – прошептал он ей в самое ухо.

– Откуда я знаю? – ответила Рейчел, стуча зубами. Он привязал ее с наветренной стороны, и снег хлестал по ее голому телу.

– Ты заблуждаешься.

Рейчел вся дрожала. Герни чувствовал это по вибрации ремня, как чувствует рыбак попавшуюся на крючок рыбу. Она продержалась минут пять.

– Думаешь, я в этом замешана? Да? Ошибаешься! Господи, разве ты не помнишь, что я пыталась тебе помочь? – Она заплакала. – Ты, подонок, я же умру! Ты – псих! Я больше не могу, не могу! – завопила она и стала мотать головой, насколько позволял ошейник. Потом уронила голову на грудь и разразилась рыданиями.

Герни подождал еще минуту, обошел дерево и встал перед ней. На голове у нее образовался снежный шлем, мокрые волосы заледенели, снег был на груди и плечах, пупок затянула ледяная корка. Она посинела, губы стали почти фиолетовыми, и вся она, казалось, была в синяках. Тело ее вибрировало, будто она танцевала.

Герни смотрел на нее и ждал. Наконец Рейчел кивнула, едва слышно пробормотав:

– Хорошо, хорошо.

Он отвязал Рейчел, и она буквально упала на него. Тогда он взвалил ее на плечо и понес в дом. Там Герни бросил ее в кресло возле камина, принес из спальни грелку, а из ванной два больших полотенца, и одним из них обмотал ей голову. Потом налил полстакана бренди, поставил рядом с Рейчел, сел напротив и стал ждать. Поленья быстро разгорались и весело потрескивали. Бренди лился по подбородку Рейчел – руки не слушались ее. Неожиданно ее обожгло теплом, и она уронила голову на колени, переживая случившееся.

– Как ты узнал? – спросила она наконец.

Герни молчал. Глаза их встретились, и Рейчел поняла, что он не собирается отвечать. Она попросила еще бренди и выложила все. О вызовах в Вашингтон, об Эде Джеффризе, о доме в Хитроу, где были Том, Дик и Гарри. О своем продвижении по службе и беззаветной преданности, которой они от нее требовали.

– Да ты сам все знаешь – ведь работал в этой системе. Герни узнал от нее о доме в Уайтлифе и о новом убежище в Лондоне. О трех мужчинах, о собаках, телефонных звонках, об одурманенном наркотиками Дэвиде и, наконец, о том, что они собираются убить Герни и потребовали, чтобы она поймала его в ловушку.

– Я колебалась до последней минуты, Саймон. Это чистая правда. С некоторых пор мне претит все – люди, работа, ложь, грязь, бесконечные интриги... Все это игра. Игра в прятки... Играет сам Джеффриз, играет его начальство... Я до сих пор не знаю, как поступила бы. Ты мне не веришь? Я понимаю, но это действительно так.

Она попросила сигарету.

– Что они собираются делать с мальчиком?

– Скорее всего, убьют, хотя прямо не говорят. – Она помолчала. – Но не раньше, чем уничтожат тебя, я думаю.

– Логично. Когда это произойдет?

Рейчел по-детски стыдливо опустила глаза.

– Мне не сказали.

– Сегодня вечером?

– Говорю же тебе – не знаю.

– Они заявятся сегодня?

– Завтра утром.

– Сколько их?

– Не знаю. Честное слово. Думаю, они возьмут с собой одного или двоих из американского посольства.

Рейчел также была уверена, что с ними будет Том. Такие дела ему больше по душе, чем сторожить какого-то чокнутого мальчишку и кормить собак.

Герни вышел и возвратился с двумя пистолетами. Один из них, кольт 38-го калибра, он вытащил из сумки Рейчел.

– Откуда ты знал, что у меня есть пистолет? – удивилась она.

– Одевайся.

– Что ты собираешься делать?

Не выпуская из рук грелки, она пошла в спальню и принесла оттуда свою одежду.

Герни указал на окно – за ним бушевала снежная буря.