Воронка (СИ)

Лекса глубоко вдохнула горячий воздух и пошла в сторону людей, что были перепуганы, растеряны и беспомощны так же, как и сама Шепард. У всех на губах крутился один и тот же вопрос. Что им делать? Как сейчас правильно и разумно поступить?

Когда все взгляды были обращены на нее, Лекса поежилась. Военная форма песочного камуфляжа привлекала слишком много внимания. Они думали, что если она военный, то должна знать, что им нужно делать. Но она даже не имеет понятия, что делать ей.

-Слушай, ты же солдат. Ты должна знать, как нам быть.- высокий чернокожий мужчина складывает руки на груди. Он смотрит на нее так, словно это она виновата в том, что он оказался здесь.

Шепард сжимает челюсти, задумываясь. Действительно, что им делать? Они должны выжить здесь. Любой ценой. Но только не ценой собственных жизней.

-Думаю, нужно разобрать весь багаж, который есть в этих частях самолета.- сказала она.- И еще, среди вас есть врачи? Здесь много, кому нужна помощь.

На этот вопрос вперед выходят два человека. Просто замечательно. Как они смогут помочь всем? Их слишком мало. Нужно, по меньшей мере, трое-четверо. Тогда, может быть, они смогут помочь тем, кому это действительно необходимо.

-Так, мы разделимся на две части. Одна часть будет помогать с ранеными, вторая будет разбирать багаж. В первую очередь нужно найти лекарства и еду. Если, конечно, они здесь есть.

Лекса направляется к самолету, за ней идут еще несколько парней и пара девушек. Остальные не решаются подойти к горящим обломкам. Им нужно найти достаточно еды, чтобы хватило хотя бы на три дня. За это время можно будет что-нибудь придумать.

Шепард останавливается, видя среди добровольцев ту беременную девушку, Октавию. Лексе всегда нравились такие люди, как эта шатенка - они не сидят на месте и не ждут, пока все сделают за них. Не смотрят на себя и делают все, чтобы помочь. И неважно, в каком они состоянии.

Такие люди, как и любые сильные личности, достойны уважения.

-Я не думаю, что это хорошая идея.- Лекса становится рядом и забирает у девушки чемодан.

-Все мне так говорят.- та все равно помогает, придерживая багаж на инвалидной коляске, на которой лежали другие сумки.- И Линкольн, и Беллами.

-А это...?- Лекса приподнимает брови. Общество этой девушки помогало расслабиться.

-Парень и брат.- поясняет та, выгружая чемоданы на песок.

-Все-таки тебе стоит остаться здесь. Для того, чтобы таскать тяжести, есть парни.- Шепард уходит, услышав протестующее фырканье Октавии.

Тишину багажного отсека разрезали только тихие шорохи и ругань Лексы. Решение порыться в этой части самолета пришло к ней неожиданно. Но оно того стоило. Девушка бросила очередную аптечку в большую спортивную сумку, которую она специально освободила для этого.

Лекса неожиданно дергается, когда на голову падает что-то мягкое и маленькое. Она осматривается, видя мягкую игрушку. На борту был еще и ребенок? Черт, только этого не хватало.

Шепард подняла голову, всматриваясь во мрак салона, что возвышался над головой. Она не слышала ни шороха, ни дыхания. Если у кого-то упала игрушка, то он должен хотя бы шевельнуться или стоять на месте. Но там никого не было.

Она нахмурилась, фонариком освящая пространство над собой. Девушка точно знала, что здесь одна. Значит, она ошиблась?

Тишина угнетала, и солдат встала с колен. Если ребенок играет с ней, то сейчас не самое подходящее время. Нервы и так были не к черту, а еще и это. Сейчас она не в настроении участвовать в этих проделках.

Лекса быстро забирается наверх, в салон самолета. Смотря на эти раскуроченные кресла, перевернутый багаж и капли крови на стенах, она не могла просто так идти вперед. Почему все это произошло именно сейчас? С каждым из них? Кто-то играет с ними? Кому-то на небе стало скучно?

Шепард медленно пошла вперед, внимательно всматриваясь в темноту салона. Если здесь есть ребенок, то она должна хотя бы почувствовать, что не одна. Но такого ощущения не присутствовало. Тут будто вообще никого не было. Может, ей действительно показалось? В последнее время она вся на иголках.

Чтобы тут ни было, ей стоило просто уйти отсюда.

Тихий шорох едва доносится до ушей....

Лекса хмурится, пытаясь расслышать хоть что-то. Ей не по себе от этой тишины. Она всегда слышала выстрелы, взрывы. И сейчас это спокойствие казалось затишьем перед бурей.

Едва слышимые хрипы вырываются их груди, вгоняя в дрожь ужаса, а сиплое дыхание над ухом заставляет застыть на месте, словно ты просто прирос к земле....

Темнота окутывала девушку своими объятьями, не давая покоя. Неизвестно, что в ней может прятаться. Нужно уходить отсюда. Шепард разворачивается, собираясь идти назад. Ей не стоило идти в такое место, это только заставило ее сильнее чувствовать опасность.

Но она застывает, когда видит темный силуэт перед собой, на расстоянии вытянутой руки. Неестественно выкрученная шея, руки, ноги, следы пыток на гнилом теле, покрытом язвами и волдырями. И взгляд, который пробирает глубоко до ужаса.