Вороново крыло

— Да ну, что вы, — не согласилась она. — Что может случиться? Повсюду полиция.

Так оно и оказалось. Как только Фрэн вышла на дорогу, услышала отдаленное тарахтение работающего генератора, а когда подошла к Взгорку, увидела, что место преступления освещает большая дуговая лампа. Фрэн поравнялась со стоявшим у ворот констеблем, и тот кивнул ей.

Глава десятая

Вернувшись из школы, Салли услышала от матери ужасную новость о Кэтрин. Слухи уже успели распространиться в школе, да и в автобусе только об этом и судачили. Но Салли притворилась, будто ничего не знала. С матерью она притворялась всегда. Привычка. Говоря, мать присела за стол, и Салли тут же заподозрила неладное. Мать никогда не сидела просто так, она обязательно находила себе дело: штопала, или вязала, или гладила белье. Или готовилась к урокам на следующий день: раскладывала на столе белые, глянцевые карточки и писала толстым черным фломастером списки слов в столбцы: «Существительные», «Глаголы», «Прилагательные». Праздности Маргарет не выносила.

Мать к драмам склонности не имела, но Салли видела, что та озабочена. Почти взволнована.

— Когда мать Кэсси Хантер обнаружила тело, твой отец как раз проезжал мимо. Похоже, с ней случился приступ истерики — она отказывалась уйти. Отец тем временем вызвал полицию.

Маргарет налила чаю, ожидая услышать что-нибудь в ответ.

«Чего она от меня ждет? — думала Салли. — Что я разревусь?»

— Отец говорит — ее задушили. Слышал, как двое полицейских переговаривались между собой. — Маргарет поставила чайник на стол и пристально посмотрела на дочь. — Они захотят допросить тебя, ведь ты — ее подруга. Будут интересоваться, с кем из парней она гуляла… Но если тебе слишком тяжело говорить, так и скажи. Тебя никто не станет принуждать.

— Зачем им все это?

— Ее убили. А в таком деле без вопросов не обойдется. Все думают на Магнуса Тейта, но одно дело думать, а другое — доказать.

Слова матери в одно ухо Салли влетали, в другое вылетали: она думала о Роберте Избистере. Нет, так не годится. Нужно сосредоточиться.

— Когда полиция станет задавать вопросы, ты будешь со мной?

— Конечно, если ты захочешь.

Салли, понятное дело, не могла сказать матери, что чего-чего, а этого хочет меньше всего.

— Эта Кэтрин… не нравилась она мне. — Если Маргарет считала, что должна высказаться, она не молчала. Таковы были ее принципы, и она ими гордилась.

Мать встала. Нарезала хлеб, принялась намазывать ломти маслом, проводила ножом плавно, легко.

— В смысле? — Салли почувствовала, как кровь бросилась в лицо. Хорошо, что мать ее сейчас не видит, стоит спиной.

— Она на тебя дурно влияла. Ты вот стала с ней водиться и изменилась. Может, Магнус ее и не убивал, что бы там ни болтали. Может, она из тех девиц, какие сами на себя беду накликивают.

— Мама, как ты можешь! Еще скажи, что некоторых насилуют, потому что они напрашиваются!

Маргарет сделала вид, что не слышала.

— Отец звонил, сказал, будет поздно. Встреча в городе. Сядем ужинать без него.

Салли чувствовала, что встреч в городе будет еще немало. Иногда она недоумевала: что отец затевает? Нет, она его ни в чем не винила. Просто терпеть не могла есть дома и всеми силами старалась этого избежать. Все было бы иначе, если б сестры-братья были, если б мама не лезла так в ее дела. Но у той вечно вопросы, одни и те же: «Как дела в школе, Салли?»; «Какую отметку тебе поставили за ту работу по английскому?» Мать ни на минуту не оставляла ее в покое, хотела знать о ней все. Салли подумала, что таким, как ее мать, самое место в полиции. Наловчившись за столько лет увиливать от ответов на вопросы матери, беседы со следователем она не боялась.

Они сели ужинать как обычно — в кухне. Телевизор не включали. И никакого спиртного за столом — исключений не делалось ни для отца, ни по большим праздникам. Строгая мать, поджав губы, твердила, что родители должны показывать детям пример. Как можно винить подростков, которые накачиваются до потери пульса в Леруике, когда сами родители и дня не проживут без спиртного? Умение держать себя в руках издавна считалось добродетелью, и следовало бы чаще о ней вспоминать. До недавнего времени Салли была уверена, что отец думает так же. Он никогда матери не возражал. Правда, порой Салли казалось, что отец вовсе не такой суровый. Интересно, каким бы он стал, женись на другой женщине?

Ужин закончился. Салли вызвалась помыть посуду, но мать лишь махнула рукой:

— Не трогай. Я потом сама разберусь.

Сначала мать сидела сложа руки, пока чай заваривался, теперь вот посуду не стала мыть… Верные признаки: что-то там двигается, подспудно, у мамы в сознании. Для Маргарет вид немытой посуды невыносим. Ей от грязных тарелок прямо дурно становится. Так у некоторых прыщи от аллергии.

— Тогда я пошла делать уроки.

— Погоди, — остановила ее мать. — Отец вот-вот будет. Мы хотим с тобой поговорить.