Воронцовский упырь

- А мы-то с мужем давно там не были, - вздохнула Валя. - В Лувре два раза были за два года, а в Эрмитаже лет уж десять. Муж в Париж ездит по коммерческим делам, иногда меня берег, и я сразу - в Лувр Джоконду смотреть, чтобы потом перед подругами выпендриваться...

- Вы самокритичны. Итак, что вы можете сказать про Юлиного мужа?

- Что я могу сказать? Да ничего не могу. Я пару раз его видела, тьфу, мышонок какой-то злой. Ни вида, ни интереса никакого. Да и достаток не так чтобы очень... Не голодают, разумеется. И прикинута она в меру. Но знаете, Костя, она очень несчастна, я вижу...

Я как женщина вам говорю - она очень несчастна.

Хотите кофе?

- Не откажусь, замерз, честно говоря, и взбодриться надо. Сегодня вечером обратно в Москву.

Валя принесла кофе и печенье, поставила на журнальный столик. Костя успел оглядеть комнату - куча техники, импортная мебель, евроремонт...

- Итак, вы сказали, Валя, что она очень несчастна? Поясните, пожалуйста, ваши слова, мне важны факты.

- Да нет у меня никаких фактов, Костя. Знаю, что несчастна, и все. Вот я, например, счастлива, мой муж далеко не идеал, пьет, погуливает, а все равно мне с ним хорошо. А вот ей с ним плохо. Хотя она ничего не рассказывает. И потом, вы, наверное, знаете - она же сильно пьет.

- Юля? Пьет?!!

- А как же? Запоями пьет. Гостила она у нас как-то два года назад. Ох и намучились мы с ней, Костя...

Я в жизни не видела, чтобы женщина до такого себя доводила. Неделю сидела сиднем в этой самой квартире и пила, пила. Начали-то мы вместе, за столом, под хорошую закуску. А она после того еще неделю гудела.

Одна.

- А почему мне ее отец про это ничего не рассказывал? И Вадим ни словом не обмолвился.

- Отцу стыдно, наверное, про дочь такое говорить. А подруга - уж не знаю. Он сам вечно пьяный, этот аферюга Вадик. Куда ему за другими следить?

- А как же ее муж к этому относится? Он-то мне тоже ничего не говорил про ее запои.

- Из этого мышонка слова лишнего не вытянешь.

Тоже, наверное, стыдно о таком говорить. Он вроде бы пытался ее лечить, но безуспешно.

- Так что же все-таки вы думаете по поводу ее исчезновения? - спросил Константин.

- Что думаю? Она приезжала ко мне в начале февраля. Просила денег взаймы. Много просила. Пятьдесят тысяч долларов. Откуда у моего мужа такие свободные деньги, сами подумайте? Она сказала, что они с подругой заняли деньги у очень серьезного человека, а Вадик украл их у нее и опять впутался в какую-то аферу, и его кинули. А деньги теперь надо либо отдавать, либо пускать в дело. Ну что я могла? Я-то хотела ей помочь, конечно, мы поехали с ней на работу к мужу, но он отказал. Он деньги зарабатывает, трудится от зари до зари, а это все равно что их выкинуть...

- Но ведь эти деньги могли стоить жизни вашей двоюродной сестре, заметил Костя.

- Да нет у него таких свободных денег. А потом, мы так поняли, не она занимала, а подруга, деньги истратил ее муж, так пусть они и отвечают.

- Вот они обе и пропали. И подруга, и Юля, - сказал Костя.

- Ой, не знаю, не знаю... Жизнь такая пошла, Костя, деньги дороже всего. Гораздо дороже человеческой жизни. Юля сама должна была думать, с кем связывается. А у нас двое детей, и мы своими деньгами рисковать тоже не можем. Несколько лет назад с хлеба на воду перебивались, а Юля сыто за мужем жила, они никогда не бедствовали...

- Понятно. А теперь скажите мне вот что - вы ничего не слышали от Юли о предыдущей жене Серова Ире?

- Юля мне ничего не говорила. Я только одно заметила: когда я спрашивала ее, как раньше жил ее муж, был ли женат, есть ли дети, она бледнела, и глаза у нее становились какие-то странные, словно она что-то жуткое знала и не решалась сказать. А отвечала коротко. Мол, был два раза женат, от первого брака есть сын, живет тут, в Питере. А от второго брака детей нет.

Не любила она об этом говорить, очень не любила, Костя.

- Ладно, Валя, спасибо за кофе. Поеду я. У меня еще одна встреча в этом славном городе.

- Счастливо вам, Костя. Дай бог, чтобы наша Юленька побыстрее нашлась. А порой, знаете, что я думаю - сбежали они куда глаза глядят от своих замечательных мужей. Что один хорош, что другой. С одним маета, с другим смертная тоска, как в могиле.

- А объясняла вам Юля, почему она вышла замуж за Серова? - спросил напоследок Константин.

- Говорила, что устала жить одна, что он человек солидный, с положением и достатком, что очень любит ее. А это уже немало. Когда он ухаживал за ней, она веселая ходила, и глаза блестели, а вот когда они поженились, она сильно переменилась. Появилось в ней что-то такое.., как вам сказать... Словно жила через силу, словно что-то ее постоянно мучило.

- Спасибо, Валя, вы рассказали мне много интересного, - сказал Костя, вставая.

- Да не за что, чем могла... Заходите еще, если что... Вы такой интересный мужчина, - подмигнула она ему.

Он тоже подмигнул ей.

- Зайду, если еще кто-нибудь пропадет...

- Ой, не дай-то бог, - замахала руками Валя.

- А я по другим поводам не захожу, - улыбнулся Костя, надел дубленку и вышел.