Вороны Чернобога

- Да нет. Я тут постою, - ответила Руся, не оглядываясь. – Мне хочется увидеть рассвет – от начала до конца. А то сколько мы по ночам бегаем, а в рассвет я всё время дрыхну, когда возвращаемся. А тут – такая оказия, как бабуля говорит.

- А я думал – ты кого-нибудь увидела, - с неожиданной усмешкой сказал он.

Руся не сразу поняла, о чём он. Народу везде полно, несмотря на ранний час. И, конечно же, она, стоя у края длинного газона с многочисленными дорожками. Потом дошло, и девушка тоже усмехнулась.

- Ну, кого-то здесь и в самом деле многовато.

- Новенькие есть? – поинтересовался Митя и встал рядом. Он был в курсе, что Руся хочет увидеть крылья воронов. Сами-то они не видели – может разглядеть эти призрачные крылья, а потом постоянно их замечать только человек (и они, вороны, тоже – в зеркале), встретивший однажды на своём пути несколько разных нечистиков.

- Маловато для моей мечты, - вздохнула она. Но улыбнулась. – Мить, посмотри, какой рассвет! Краешек начинает краснеть.

- Ветреный день будет, - значительно объявил парнишка-ворон, который уже успел нахвататься по мелочи всяких сведений от старших. А потом его голос стал немного глуше – он оглянулся. – Карина, а ты куда? Мы же договаривались стоять здесь!

- Я ненадолго, - откликнулась воронушка. - Только дойду до края площади – и назад. Устала на одном и том же месте болтаться. Нас всё время старшие бросают просто так, как будто мелюзгу в нас видят и потому нам не доверяют… Так что… В общем, походить хочется, а не торчать на месте.

- Только и в самом деле недолго! – бросил ей в спину Митя и обернулся к Русе. – Ух, ты… Смотри-ка… Эх, жалко, я не художник… Как переливается…

А переливалось и впрямь не просто завораживающе – притягательно. Смотрели Руся и Митя на горизонт в небольшую брешь между деревьями, и краски на нём не пропадали, а становились всё ярче. Трудно было оторвать взгляд от узкой линии горизонта, которая словно закипала – причём, если вглядеться, так и чудилось, что она плавится холодной алой волной, то и дело слегка поднимающейся – и тут же опадающей, а потом… потом…

- Руська, это что? – ошалело спросил Митя и замолк, открыв рот.

Руся тоже открыла рот – поругаться из-за «Руськи». И закрыла.

Сквозь ветви деревьев хлынули не солнечные лучи, а сверкающие блёстки, какие бывают от солнца на воде. Они прыгали на ветвях и листьях, мягко слетали на землю, где вспыхивали в самых мрачных тенях под деревьями и под высокими кустарниками.

Русю это тоже поразило. В первые мгновения она решила, что это какой-то обман зрения. Но ведь и Митя видит…

Вскоре блёстки, которые вблизи стали похожи на слитки расплавленного золота, окутанного пушистым сиянием, уже устилали почти весь газон, глухо и слабо помигивая на асфальте. Зачарованная Руся всё так же непроизвольно шагнула на край газона, глядя, как сверху величаво спадают золотистые пятна, а потом машинально подставила ладонь.

Митя ахнул за спиной.

На ладони оказалось не блестящее нечто. Нет, держась за указательный палец, в девушку с любопытством всматривалась небольшая, с голубя, птица солнечного цвета. Только клюв у неё были длинней, чем у того же голубя, а хвост не только длинен, но отличался мягчайшими перьями. И необычно синели глаза, которые к тому же мерцали холодными белыми звёздочками.

Потрясённая Руся осипло спросила:

- Вы… кто?

Её ладошку будто теплым лучом погладили, а потом она услышала звонкое – нет, звенящее – хотя птица клюва не открыла:

- Огневицы мы, толмачиха, – с солнышком приходим.

Этот краткий диалог мгновенно привлёк внимание остальных золотых птиц: они в секунду окружили-облепили Русю, которая неудержимо улыбалась и едва слышала за спиной охающие вздохи восхищённого Мити.

- А почему я раньше вас не видела?

- А мы на рассвете тебе, юнице, только и видны, - пропело-прозвенело в ответ. – Вот будешь постарше – и каждый день будешь нас видеть.

Руся боялась поворачивать голову, чтобы посмотреть на плечи: а вдруг прямо сейчас сорвутся с неё, как с трамплина, – и слетят куда-то в неизвестность?.. Но стоять вот так, чувствуя себя чуть не новогодней ёлкой!.. Она улыбалась от безудержного счастья, сама не понимая, в чём оно, это счастье-то, и будто вздымалась куда-то наверх, к высоким голубым небесам…

На грешную землю спустил дрогнувший голос Мити:

- Руся… Там Карина…

Забыв обо всём, привычная к постоянной опасности в поездках по городу, девушка резко повернулась.

Карина дошла до угла привокзальной площади, где за лестницами скрылись мужчины. Она стояла там и, кажется, ждала ушедших?..

А к ней на всех парах мчалась чёрная машина.

Воронушка ещё как-то лениво посмотрела через плечо, но, видимо, легкомысленно решила, что ничего особенного не происходит.