— А если настоящий колдун найдется, отстанут ведь от них люди? Дадут им спокойной жизни?
— Кто ж знает… Косо смотреть-то, наверно, теперь до конца дней будут.
Я нахмурилась и отвела взгляд. Все, что могла — ждать Купалы, и тогда уже ясно станет, кого следует подозревать. Оставалось надеяться, что до того никто не умрет странной смертью и не сляжет от порчи — иначе снова разгневанные жители накинутся на женщину.
Доброгост, видно, понял по моему лицу, какие мысли одолевают, и строго взглянул на меня.
— Снова тебя прошу: не лезь в это дело. Я опять поговорю с Томирой. Если удастся уговорить их покинуть село, народ успокоится.
Я скрестила на груди руки.
— А когда снова начнут мертвых животных находить? Те же люди, что обвиняли Томиру, примутся заново искать колдуна. И что, каждого выгонять, на кого толпа пальцем укажет?
Старик вздохнул тяжко и пробормотал:
— Как бы хуже не сделать.
Его слова отозвались в сердце неприятным покалыванием. Страх. Сделать хуже — я очень этого боялась. Смерть сестры лежала тяжелым камнем на душе. Смерть, которой можно было избежать. Но вмешалась девчонка-неумеха со своим неукротимым желанием помочь.
Я потупилась и подавленно вздохнула:
— Может, вы и правы…
Доброгост утешительно похлопал меня по плечу.
— На вот. — Он взял со стола крынку с повязанной сверху тряпицей и протянул мне. — Утренний удой. В благодарность, что помогаешь жителям.
— Не могу взять. А то ещё подумают, что я у вас еду выпрашиваю.
Старец озадаченно опустил крынку на стол.
— Может, возьмёшь хоть немного вяленого мяса?
— Благодарю, старейшина, — я покачала головой, — но мы справляемся. Я все ещё надеюсь на хороший урожай. Осенью видно будет. — Невесело усмехнулась, представив огород и репу, которая упорно не желала расти. — Может, и правда придется милостыню просить.
Доброгост глянул на меня так, будто я сама себе проблемы чинила. Так глядят на непослушного ребенка, который делает все наперекор.
— Ох, Огнеслава…
— Знаю, что вы сейчас скажете, — со вздохом откликнулась я. — Что одной мне не справиться. Но я постараюсь. Две зимы до этого пережили, и ещё переживём.
Старец закряхтел, прочищая горло, и нравоучительным тоном начал:
— Я уважаю твое стремление к независимости, но подумай, ведь самой проще будет, когда часть обязанностей возьмёт на себя муж. О матери подумай. Ты сама молода и здорова, а ей нужен уход и хорошее питание. Неужели, из-за гордости готова лишения терпеть?
— Когда начнутся лишения, тогда и подумаю, — пообещала я и вежливо улыбнулась. — Пойду.
Старейшина лишь удручённо хмыкнул мне вслед.
В селе кипела жизнь. Люди были заняты приготовлениями к скорому празднику летнего коловорота. У меня же на Купальскую ночь были свои планы: некоторые магические растения можно отыскать лишь в это время, а в травах, собранных на рассвете, заключалось больше целебной силы, чем если собирать их в другие дни.
По дороге к дому увидела издалека подружек. Они сидели на крыльце у избы Беляны, плели что-то и оживлённо болтали. Я махнула им рукой в приветствии. Беляна и Нежана махнули в ответ, Милана лишь одарила хмурым взглядом. Теперь я мало с ними общалась. На костер не ходила, на лугу не играла. Не собирались мы вместе за вышивкой, как раньше. Вот и теперь, пока девушки плели себе пояса или расшивали ленты, готовясь к Купале, я бродила по полям в поисках нужных трав, таскала валежник из леса и жерди для починки изгороди.
Редкие случайные встречи с друзьями в селе ограничивались теперь лишь вежливым приветствием. Враждебности, какую предрекал Яромир, не чувствовалось. Видно, не стал никому рассказывать о Чернолесе. Однако и не было прежней открытости. Друзья все реже звали меня играть, рыбачить или собирать вместе ягоды. Уже давно я чувствовала себя чужой среди них, но только теперь это почувствовали и другие.
Наверно, стоило бы попытаться сохранить друзей, хоть изредка с ними видеться, чтобы не остаться в конце концов в одиночестве. Как-то исправлять положение, пока не прослыла затворницей. Но пока не было на все это времени.
У дома я взяла лёгкую тростниковую корзину для трав и отправилась на задний двор. Там по краям огорода густо рос чистотел. Он нужен для изготовления мази от кожных болезней. Старейшина рассказал, что у одного мужчины затылок и руки покрыты зудящими красными пятнами, и я надеялась, что чистотел поможет избавиться от напасти. Не зря ведь его так называют.
Солнце проглядывало сквозь рваные облака на середине пути к высшей точке — самое время для сбора растений. Я опустилась на колени и принялась наполнять корзину листьями и стеблями чистотела, сочащимися оранжевым соком. Взгляд то и дело тянулся к лесу впереди.
Я скучала по нему. По особому аромату сырой земли и прелых листьев, по тишине и защищённости. И по разговорам с Лихо.