Вороны вещают о смерти

Слезы текли по щекам, пока он безжалостно убивал птиц. Запрятанный глубоко голос пробился сквозь слои обязательств и обещаний, долга и здравого смысла.

Нет.

Не хочу всего этого. Не смогу стерпеть, как говорила матушка. Не смогу.

Здесь ждёт меня только пустое, безрадостное будущее с жестоким человеком. Насмешки и упрёки. Долгие осуждающие взгляды в спину. Каждый день слышать снова и снова, что должна быть благодарна за жизнь, которую не просила, за милость, в которой не нуждаюсь. Ради чего? Ради матушки, которая выторговала мной себе избу поудобнее? Ради предков, которые завещали продолжать род? Ради сыра и свежего хлеба на столе и дорогих украшений?

Ещё одна черная тушка рухнула вниз. А птицы почему-то не улетали, только били крыльями и пронзительно кричали. Уже весь двор был завален мертвыми птицами, но Яромир все продолжал стрелять по ним.

И тогда я зажмурилась. Решилась. И побежала.

Я протолкалась через толпу приглашенной родни и друзей, что с открытыми ртами и застывшим на лице изумлением глядели, как птицы падают одна за другой. Они не сразу сообразили, что происходит, а потом вслед полетели крики. Угрозы.

Я бежала по тропе мимо построек и людей и шептала:

— Навьи духи, если вы слышите меня, если понимаете, помогите! Задержите людей, не дайте им остановить меня!

Шептала почти не надеясь, что это сработает, однако повеяло привычным холодом, и он сгустился за спиной, как в тот раз при пожаре. Не было времени думать и удивляться, только бежать.

Ничего вокруг я не различала, видела только лес впереди, мрачный и темный. Он примет меня, и никто не посмеет последовать за мной. Нужно только добраться…

Сквозь оглушительный шум в ушах и дикий грохот сердца я вдруг поняла, что топот позади отдалился. Встречные люди разбегались в стороны, и никто не пытался мне помешать. Надежда поселилась внутри, надежда, что это безумие увенчается успехом.

Мне было все равно, что за жизнь ждёт впереди. Лишь бы не здесь, не с этими людьми. Скоро я стану свободной.

Последние избы уже остались позади. Я нырнула в заросли высокой крапивы. Она больно жалила кожу, подол постоянно цеплялся за что-то и на кружевную накидку налип репейник, но я не замечала ничего. Тело переполняла лёгкость, а сердце — восторг.

— Огниша! — яростно взревел за спиной Яромир. — А ну стой! Стой, и тебе ничего не будет!

Оборачиваться я не стала. Он был далеко, а Чернолес прямо передо мной. Вот наконец я укрылась за первыми деревьями.

— Огниша, прошу!

Полутьма и сырость окутали меня, приняли как родную. Можно было вздохнуть…

— Так, значит?!

Вдруг мимо просвистела стрела и вошла с треском в ствол дерева в каком-то шаге. Я сбилась, пошатнулась и едва не упала. Нырнула в сторону, но останавливаться не собиралась.

— Я не позволю нечисти забрать тебя! — выкрикнул Яр со злобой.

А в следующий миг дикая боль расползлась по телу. Я споткнулась и упала на колени. Стрела торчала из спины где-то между ребрами.

Страх и обида клокотали в душе, рвались наружу вместе с тяжёлыми хрипами.

Тело налилось тяжестью, но я все же смогла подняться, опершись о ствол ближайшего дерева. Кружилась голова. Ещё несколько нетвердых шагов, невероятно медленных. Ещё одна стрела. На этот раз устоять не получилось. Я свалилась на пружинистую лесную подстилку, холодную и сырую. Сгребла в кулаки прелые листья. Иголки впились в щеку и корни мешали устроиться удобно, но совсем скоро это перестало иметь значение.

Шум стоял в голове. Яр кричал что-то вдалеке, на краю леса, но я не слышала. Ни шелеста ветра, ни протяжных скрипов сосен. Только боль, раздирающая изнутри. Холод, который постепенно приходил на смену боли. Дышать удавалось с трудом и все реже.

Ужасно обидно заканчивать все так. Снова близко, но недостаточно.

Сквозь пелену, затягивающую глаза, я различила знакомый силуэт. Он склонился близко и тоже что-то говорил, и, кажется, держал меня за руку.

Я улыбнулась ему — мысленно, потому что не осталось сил. Но потом и он растаял во тьме.

А ведь матушка снова оказалась права.

Сегодня вороны пели. Пели для меня.

________________

1 — Накосник (косник) — плоское девичье украшение разнообразной формы, которое прикреплялось к кончику косы.

2 — Понёва — поясная одежда замужних женщин, внешне похожая на юбку.

Глава 23. Черная вода

Темно.

Темно — и больше ничего. Ни звуков, ни запахов. Ни ощущений.

Время тянулось бесконечно либо застыло совсем, и я не могла его понять. Не могла определить, сколько прошло: мгновения, дни, годы.

Но вот что-то изменилось. Сверху разлился одинаковый тусклый свет, похожий на туман. Вокруг сложились из тьмы, вытянулись гигантские одинаковые деревья, прямые и высокие. Их верхушки растворялись в тумане на неизвестной высоте. А может, они вообще не заканчивались.